Розалия Станиславовна носилась по коттеджу, не переставая причитать:
– Трагедия! Трагедия мирового масштаба!
Арчибальд, видя, что хозяйка с самого утра на взводе, решил на время умолкнуть. Попугай промолчал даже тогда, когда свекровь, подлетев к Катарине, завопила:
– Стерва!
Катка отшатнулась.
– Чем я вам не угодила? Я вообще молчала.
Розалия плюхнулась на диван.
– Не ты. Наташка стерва. Ох какая же она стерва! Провернуть втихомолку такую аферу и оставить нас с носом.
Ката пожала плечами. По ее мнению, Натка ничего такого не проворачивала – просто Натусику повезло, и в скором времени она станет законной супругой весьма влиятельного и обеспеченного человека.
Розалию же данный расклад в корне не радовал. Причислив Натку к предателям, которым нет прощенья, свекровь – на протяжении всего последнего месяца – метала молнии.
– Ката, не стой как дура, сделай мне кофе!
Копейкина посеменила на кухню. Кофе-то она, конечно, сделает, да только свекрища к нему даже не притронется.
С тех пор как Наталья покинула жилище Копейкиных, Катарина была вынуждена занять ее место. Выполняя малейшие прихоти свекрови, бедная Ката ежеминутно слышала в свой адрес отборную брань и трехэтажный мат.
Розалию не устраивало абсолютно все.
– Кофе слишком сладкий! – вопила она. – Натка делала по-другому.
– Я не Натка.
– Ты бездарность! Неужели так трудно научиться готовить вкусный напиток?
– Тогда почему бы вам самой не пойти на кухню?
– Не смей кощунствовать! – Свекровь картинно закатывала глаза, хваталась за виски и, издавая тихие стоны, лепетала: – Какая же я несчастная! Ну почему это случилось именно со мной? Почему?
Сегодня, поставив на журнальный столик чашку кофе, Катка на всякий пожарный отошла к лестнице.
Сделав маленький глоток, Розалия скривилась, но… промолчала.
Очевидно, свекровь поняла: требовать от невестки целиком и полностью соответствовать Наталье – дело гиблое.
Когда чашка наполовину опустела, Розалия Станиславовна спокойно молвила:
– Не знаю, во что облачиться, чтобы завтра утереть нос этой задаваке.
– Натка не задавака. Не возводите на нее напраслину.
– Ты не знаешь, дорогуша, как меняют людей деньги. Они способны превратить наидобрейшего человека в жуткого скрягу, циника и сноба. Уж поверь мне на слово.
– Наталья никогда не станет жадной и циничной.
Розалия ухмыльнулась:
– Попомни мое слово. Я уже успела заметить у нее первые признаки звездной болезни. Когда неделю назад они с Казиком приглашали нас в гости, Наталья держалась излишне холодно. В ее надменном взгляде так и читалось: «Не желаю вас видеть у себя в особняке».
