Снял Ляш телефонную трубку, скомандовал подчеркнуто сухо:
— Граббе, доставьте ко мне председателя юденрата!
2.
Гетто еще нет, но уже есть комендатура гетто — небольшая двухэтажная вилла на улице святого Мартина.
Доволен своей виллой и своим кабинетом комендант гетто штурмфюрер СС Ганс Силлер — двадцатичетырехлетний розовощекий крепыш с улыбчивым ртом. Доволен своими евреями: прекрасно оборудовали комендатуру, со знанием, вкусом и надлежащим размахом. Нечему удивляться, скромно сидящие у его письменного стола Адольф Ротфельд и Генрих Ландесберг — птицы большого полета. Надо этих важных и солидных господ сразу поставить на место. Бригаденфюрер, инструктируя, как обычно, язвил, но толково заметил: «Ротфельд и его банда должны знать, что комендант гетто — не желторотый юнец, а хозяин их жизней, и каждый прожитый день они должны заслужить!» После бригаденфюрера его, Силлера, принимал штадтгауптман доктор Куят, человек умный, обходительный, как говорят, с большим политическим опытом. В его компетенции — отделение улиц гетто от города, расселение жителей города по национальным районам, изъятие еврейской собственности и организация снабжения гетто. Многое узнал во время беседы со штадтгауптманом, говорившим без поучений, на равных. Это льстило, но понял, насколько далек от сложных и запутанных дел, как не подготовлен к своим новым обязанностям — почетным, но приятным не во всех отношениях. Еще понял, что без Ротфельда и его банды не справится со своими обязанностями, и тогда конец всей карьере. Чтобы банда усердно работала, мало страха. Очень понравился совет штадтгауптмана: «Будет у вас успех, если сумеете превратить Ротфельда в лошадку с завязанными глазами, бесконечно бегущую по кругу за сеном. Подкармливайте лошадку: она должна не только чуять приманку — получать сено. А кнутик держите за поясом, на виду! И тогда станет ваша лошадка исправно работать, сама не захочет спять с глаз повязку». Мудрый совет — нужен страх, но только страхом не заставишь этих важных господ добросовестно выполнять работу, хорошо им известную и совершенно ему незнакомую.
Улыбнулся Ганс Силлер своим мыслям и сидящим напротив евреям:
— Хочу обсудить со своими ближайшими помощниками дела, которые на нас скоро навалятся. 12 ноября газеты и плакаты на улицах сообщат о создании еврейского жилого района. Будут объявлены сроки переселения в этот район. Не всех евреев, вы, господа, ваши помощники и другие нужные евреи, — на слове «нужные» сделал нужное ударение, — проживающие во втором и третьем районах, освобождаетесь от переселения в гетто. Прошу извинения, оговорился, — от переселения в еврейский район. Как мне сообщили в высоких инстанциях, срок освобождения зависит от добросовестности вашей работы, от того, как справитесь с организацией еврейского района и проведением переселения.