— Не скрою, порадовали вы меня, господин изобретатель. Так, говорите, Европу обгоним? Весьма заманчивая перспектива. И то, что вы пишете здесь, тоже меня радует, — он наклонился к столу и, найдя в записке нужное место, прочел: «Одушевленный патриотическим желанием сберечь миллионы для своего отечества, я хочу осуществить свой проект в России и, предупредив западноевропейские заводы, обеспечить за ней право на мое открытие… Если бы в нашем отечестве началось приготовление тяжеловесных листов по моему способу прежде, нежели в европейских странах, то это дало бы ему перевес перед ними не только в промышленном, но и в политическом отношении…»
Великий князь строго посмотрел на Пятова и сказал:
— Проект ваш заслуживает, конечно, внимания, но требует и тщательной проверки. Если он удобоисполним и выгоден, то средств для его выполнения я дам больше, чем вы просите. Обратитесь к председателю морского ученого комитета вице-адмиралу Матюшкину. Я велю отослать в комитет эту докладную записку с моей резолюцией.
Он позвонил и приказал появившемуся адъютанту пожать Сокольского. Когда тот вошел, генерал-адмирал повелительно сказал:
— Извольте напомнить мне, лейтенант, во время нашей поездки о докладной записке этого господина. — И, обращаясь к Пятову, прибавил: — Я скоро еду за границу и постараюсь на заводе, где заказана броня для русского флота, проверить ваши выводы.
— Так ведь иностранцы, ваше высочество…
— Прощайте, милостивый государь, — сухо оборвал Пятова великий князь. — Я пекусь об интересах России больше вас и знаю, что делаю, — уже совсем холодно закончил он.
Пятову ничего не оставалось, как откланяться. В приемной он подождал Сокольского и передал ему свой разговор с генерал-адмиралом.
— Не волнуйтесь, господин Пятов, — убежденно сказал ему молодой офицер, — я завтра же сам отвезу вашу записку в морской комитет, а то обычным путем она туда доберется лишь через две недели. Так что вы можете уже послезавтра явиться к вице-адмиралу Матюшкину. Это хороший человек, только… Ну, да вы сами увидите. Сейчас я вам найду какую-нибудь оказию в Петербург.
— Неужели генерал-адмирал расскажет за границей о моем изобретении? — с беспокойством рассуждал Пятов, когда они спускались по лестнице.
— А это очень опасно? — спросил Сокольский и затем с молодым задором добавил, — впрочем, я ведь буду при нем, а это что-нибудь да значит…
«Положим, самое главное — это то, что великий князь ничего не понял в проекте, — подумал Пятов. — В худшем случае он сможет рассказать о его принципе».
Глубокой ночью возвратился Пятов к себе домой. Он очень устал от ходьбы и пережитых за день тревог, но настроение было бодрое. «И генерал-адмирала повидал и друга себе приобрел,— думал он, засыпая. — Но все-таки, что же за человек вице-адмирал Матюшкин?»