— Заводи.
В комнату, шумно отдуваясь, протиснулся Карпов, поздоровавшись, уселся на лавку. Бойцы мои стояли у дверей.
— Доброго утречка! Слышь, Юрий, ты забудь про обидные слова, что я тебе у обоза наговорил сгоряча. Уж больно потеря велика была — доченька единственная моя, любимая. То не разум мой кричал, а сердце, кровью обливавшееся. Мир?
Я засмеялся:
— Мир, Святослав.
Мы пожали друг другу руки.
— Вот плата, о чем уговаривались.
Купец протянул мне кожаный кошель, раздувшийся от монет.
— А это — тебе отдельно. — Он снял с пальца массивный золотой перстень с изумрудом и надел мне на палец. — Дочка о твоих подвигах рассказывала. Герой! Не пойдешь ли ко мне служить, охранник у меня только один надежный остался.
Плату хорошую положу, сколько князь платит — так я вдвойне.
— Спасибо за приглашение, купец, но не обижайся — не мог у. Бойцы мои заулыбались:
— Говорили мы ему — не верил.
— Ну тогда прощевай, Юрий. Торопиться мне надо. Сам понимаешь — смотрины отменить нельзя, договор. Коли надумаешь — завсегда приму. У князя служба колготная. У меня спокойнее и сытнее.
— Извини, Святослав, я решений не меняю. Купен встал, по-дружески похлопал меня по плечу, поклонился нам всем и вышел. Бойцы уселись на лавку, Павел промолвил:
— По-моему, спесь с него слетела слегка. Как дочь потерял, человеком стал.
— Брось, Паша, — перебил его Герасим, — расскажи лучше, как все повернулось.
Я коротко пересказал об освобождении девушек, не упомянув только, что проходил сквозь стены. Герасим, услышав о злате-серебре, оставленном в избушке, аж за голову схватился и застонал:
— Что ж ты все бросил, хоть бы один мешок добром набил!
— Не хочу, Герасим, я этого золота, оно злодеями у людей отобрано, в крови все.
— Не брал бы себе, коли душа протестует, нам бы отдал, вот я бы не отказался.
Бойцы засмеялись:
— Заждались мы тебя, атаман, все жалели, что одного отпустили.
— Все закончилось лучшим образом. Сегодня отдыхаем, завтра назад, возвращаемся домой, в Москву. Нечисти не видно и не слышно боле, шайку разбойничью вывели под корень, а ежели кто и остался — не скоро с силами соберется. Сейчас деньги поделим, и делайте что хотите.
Мы уселись за стол, честно поделили содержимое кошеля, что передал нам купец. Завернув деньги в тряпицу, Герасим убрал их за пазуху и попросил посмотреть перстень. Мне не жалко. Герасим повертел его, надел себе на палец, полюбовался и с видимым сожалением вернул, цокая языком:
— Красивая вещь, дорогая.
— Старайся, и у тебя будет такая же.
После полудня ко мне пришла целая делегация — мелкие купчики, ремесленники. После приветствия и пожелания здоровья начали разговор.