— Слышали мы — завтра с утречка обратно едешь?
— Весна, дороги развезет скоро, нора домой возвращаться, в Москву. А в чем дело?
— Проводи нас под рукой своей до владимирских земель, все равно по пути. У нас, конечно, серебра столько не будет, сколь у Карпова, но с каждых саней мзду получишь. По рукам ли?
Я засмеялся:
— Свободна же дорога, нечисти нет, разбойников тоже. Объединитесь вместе — и сами доберетесь до места.
— Так то оно так, только во всяком деле удача нужна. Спокойнее будет под твоей защитой.
— Ну коли настаиваете, ждите утречком у городских ворот. Вот уж точно — отдых воина расслабляет. Так ломило утром вставать из теплой постели, уезжать от горячей еды, от крыши над головой. Впереди долгий путь, холод, нередко — питание всухомятку, а может — и встречи нежелательные, хотя бы с теми же разбойниками. Их на всех дорогах еще полно.
Не сподобился государь-батюшка полицию задумать и ввести — вот и лиходейничали на дороге все кому не лень.
Выехав из городских ворот, поздоровались со вчерашней делегацией. Здоровенный обоз из полусотни саней уже был готов, и мы сразу двинулись в путь.
Ехали не спеша: мы могли бы и быстрее, да не угнаться тогда за нами лошадкам с тяжело груженными санями. Вот и приходится приноравливаться к их скорости. Известное правило — скорость хода каравана определяется скоростью самого старого верблюда.
К вечеру мы все-таки добрались до Мошкина. Хозяин аж взвился от радости — как же, опять прибыль! Поужинав, легли спать.
Около полуночи меня в очередной раз разбудил домовой.
— Чего тебе, неугомонный?
— Не пей завтра вина из кувшина.
Сказал и исчез, как и прежде. Интересно, к чему это он? Я постарался уснуть и утром не вспомнил бы о предостережении, но хозяин вынес мне на дорожку кувшин.
— Возьми, ратник: дорога дальняя предстоит, подкрепись глоточком. Хороша мальвазия!
— Спасибо, хозяин, за еду и кров; теперь не скоро свидимся — в Москву путь держим.
— Счастливой дороги!
Я сунул кувшин в переметную суму и задумался. Почему домовой сказал про вино и кувшин? Ладно, после разберемся.
К вечеру обоз прибыл в деревеньку за рекой. Прислуга заводила коней в стойла, а я понес переметную суму на постоялый двор. Вспомнив о кувшине, вытащил деревянную пробку, понюхал — вино как вино.
Я не успел сделать и пары шагов, как под ноги мне бросился лохматый пес. От неожиданности я выронил кувшин, и, к моему сожалению, он разбился. Невелика потеря, сейчас в трактире восполним.
Поднявшись на крыльцо, я оглянулся. Псина с жадностью лакала сладковатое вино. Небось уж не в первый раз лакомится такими напитками.