,
Четырнадцатый век. Но когда настоящей реальности касается настоящая поэзия, - вольтова дуга испепеляет души вместе с бирочками.
Горькая правда проступает там, где должен нас приветствовать народ, сбитый с толку Амином. Между «нами» и «ними» - пропасть.
Но еще страшнее та пропасть, что - за спиной.
Забудут: был - и нет… - лейтмотив. Я уже ничей… - лейтмотив . Помяни нас, засыпанных пеплом и пылью… - лейтмотив . Запиши нас в историю горестной болью… В безнадежной мольбе звучит почти уверенность: не запишут, не помянут, не вспомнят. Мы уже ни наград, ни признанья не просим… - предчувствует сиротская, брошенная душа. Ты прости нас, Россия, твоих сыновей… - да они-то в чем перед ней виноваты? По закону поэтической радиации тема вины, возникающая как бы «ниоткуда», переходит на страну. Но сознание, что страна виновата, вынести невозможно. Какие-то тыловые крысы, жирующие на интендантских харчах, - слишком элементарные фигуры, они время от времени возникают в песнях, не утоляя чувства возмездия. Потому что вина - глубже, фатальнее, а главное: вина, неведомо чья.
Перед народом Афганистана наши солдаты никакой вины не чувствуют. Ни на мгновенье. То есть, ни одной нотки во всех песнях, прослушанных мною, ни словечка, ни звука. Мы им несли «свободу» - как мы можем быть перед ними виноваты? Мы их вообще не чувствуем. «Другое», «чужое». Иное измерение…
Культурологи не сразу осознали разрыв сосудов в целостном человечестве. «Афган» просигналил первым. Двадцать лет кровавых разборок, импульсивных драк по границам ислама-христианства понадобилось, чтобы стало понятно: кроме социальных контрастов и государственных рубежей тут что-то еще. Сэмюэль Хантингтон назвал: конфликт цивилизаций. Борис Парамонов (к 20-летию ввода «ограниченного контингента») уточнил: ответа не было, но теперь ответ есть: Чечня.
Ответ, смутно проступающий на геополитических картах Третьего Тысячелетия, или подтвердит бессмысленность принесенных жертв, или их оправдает. Но мы этого не узнаем. Не угадаем сегодня. Сегодня - пустота. Вакуум вокруг пылающего куска афганской земли. Пронзительная аура трагедии.
Солдаты, выполнившие свой интернациональный долг, возвращаются в страну, которая не помнит, что такое они ей должны. Страна разваливается на глазах, исчезает как великое государство.
Эту пустоту за спиной и пустоту впереди «афганцы» почувствовали первыми.
Изгои России - обломки Державы…
Реальные обломки вывалились из Беловежской Пущи уже после того, как изгои прокричали об этом в песнях. Но никто не услышал, не откликнулся. Что была их боль перед торжеством Демократии!