– Братья, а братья? Вы там чем развлекаетесь?
Послышалось смущенное «э-э-э», смех, и посыпалось немного мелкой пыли, сверкающей в солнечных лучах. Арох поймал на лету искрящиеся пылинки, сжал их в кулаке, растер пальцами. Это же ловкое движение повторили и два других бога.
– Идиоты! Придурки! Упыри безголовые! – взбесился Арох.
– Не надо так, Арох, – попросил Стримбор. – Их тоже можно понять…
– Что понять?! «Грёзу» тянуть в две рожи?!
– Успокойся ты, Арох! – Демон, свесившись вниз головой, показался в окне. Он очень светло и легко улыбался. – Мы на двоих всего-то четверть трубки вытянули! – И он продемонстрировал укоротившуюся невзрачную трубочку.
– А ну спускайтесь оба, воробьи недобитые! – рявкнул Арох.
Альтис сощурился, не переставая улыбаться, и ответил:
– У тебя клыки еще не доросли на меня скалиться, Волк!
– А ты мои клыки не тронь, решим на клинках!
– Хоть ты и брат мне, а по роже получишь. Мы уже один раз выясняли отношения на клинках, или забыл, чем это закончилось? Твоей битой рожей… – Последние слова были произнесены с явным удовольствием.
– Ал, Арох! – Стримбор примирительно поднял руки. – Мы ругаемся при свидетелях. Это, по меньшей мере, несолидно…
– Заткнись, умник! – хором огрызнулись спорщики.
Стримбор только вздохнул и поправил свой плащ. Траэллита, стоящий рядом, предпочитал притворяться мебелью. Альтис и Арох переглянулись, хмыкнули, и демон ловко спрыгнул в зал. Спиной откинувшись из окна, взглянул вверх:
– Пернатый, ты идешь?
– А Арох скандалить не будет?
– Я тебе потом персонально набью морду, – пообещал Волк, тоже выглянув в окно.
Коган ловко спрыгнул поверх голов друзей, обернулся:
– Знаю я твое «потом». Оно означает «никогда».
– Не скачи, как обезьяна. Швы разойдутся.
– После «Грёзы»-то? У меня и глаз вот-вот заживет! Да ты посмотри на руки Ала!
Демон с готовностью продемонстрировал разбинтованные ладони с затянувшимися, но все еще страшными рубцами. Волк прищурился:
– И сколько «Грёзы» вы на самом деле употребили?
– Сколько? Сколько и сказали! – Демон посмотрел на друга кристально честными глазами и протянул короткую невзрачную трубочку. – Сам посмотри.
Арох, конечно, не очень-то поверил словам друга. Чутье ему подсказывало, что запрещенной к употреблению «Грёзой» друзья попользовались более чем достаточно. Об этом говорили и заживающие раны, и веселый блеск в глазах обоих.
Кроме того что «Грёза» заживляла раны и прибавляла физических сил, она была еще и наркотиком, вызывающим эйфорию и, при большой дозе, галлюцинации.
Волк вздохнул и решил не злиться на братьев. Ведь бывали времена, когда он и сам не отказывался от своей доли «Грёзы».