недели стрессы ослабили ее организм, теперь она металась в лихорадке.
Дни проходили, как в наркотическом сне. Она смутно видела какую-то женщину,
которая приходила поить ее горьким настоем целебных трав.
Однажды вечером пришел сгорбленный старик, белый, как лунь. Он сел у кровати,
достал разноцветные пакетики с порошками. Из каждого пакетика он что-то сыпал
ей на голову, на руки и ноги, при этом громко шептал и взмахивал руками.
Еще она знала, что английский патруль все-таки побывал в кишлаке, потому что
вдруг ее завернули в огромную теплую бурку и, когда в дом вошли вооруженные
люди, чей-то голос объяснил, что здесь лежит беременная дочь аксакала.
Наконец настал день, когда она поднялась с постели и вышла из дома. На ней
был мужской костюм, но Эвелин была уверена, что весь кишлак знает ее тайну.
Несколько дней она выходила, чтобы просто посидеть и погреться на солнце,
потом начала прогуливаться по узким и кривым улочкам.
Ни Абулшера, ни Имхета нигде не было видно. Когда Эвелин спросила о них, ей
ответили, что они недалеко, и что скоро она их увидит.
Ее хорошо кормили и продолжали давать чай из целебных пахучих трав.
Аксакал держал себя с ней вежливо, он научил Эвелин играть в нарды.
Несколько раз даже назвал ее "мисс-сахиб"...
Когда Эвелин совсем окрепла, аксакал дал ей коня и провожатого. Вдвоем они
покинули кишлак, спустились по узкой тропе к бурной реке. По ее руслу они
двигались около часа, пока не увидели на верху прижавшийся к горе шалаш,
сооруженный из веток. Ее спутник громко свистнул. Сверху раздался
ответный свист и из шалаша вышел Абулшер.
Через несколько минут оба брата подъехали к ним. Ни тот, ни другой и не
подумали осведомиться о ее здоровье. Ни сейчас, ни позже они не вспомнили
о той кошмарной ночи которую она провела с аксакалом.
Опять Эвелин оказалась перед глухой стеной, отгораживающей духовный мир этих
загадочных людей. Они вели себя не так, как принято у европейцев. Их
замкнутость и сдержанность доходили до абсурда. Казалось, они вообще не
способны к состраданию или к сочувствию...
* * *
Троим путникам предстояло проехать наиболее узкую часть Хайбарского ущелья.
Его называли здесь "горло шайтана". Дорога стала едва различимой, во многих
местах она была завалена скатившимися с гор камнями. Деревьев почти не было,
только кое-где торчал низкорослый кустарник, да пучки травы виднелись между
отвесными уступами скал, круто поднимавшихся к небу. Более удобное место для
нападения вряд ли можно представить.
Абулшер и Имхет явно нервничали, они то и дело посматривали по
сторонам. Свои ружья они держали в руках наготове. Беспокойство людей