Приговор (Нестеренко) - страница 3

живой души, однако я не верю в суеверную чепуху. Будь в россказнях о

привидениях хоть капля правды — после всех войн и убийств прошлого от

призраков было бы уже просто не продохнуть.

Однако я долго рассматривал замок из-за деревьев, не решаясь

выехать на открытое место, ибо в развалинах могла таиться и вполне

реальная опасность. Преимущество каменных стен и сводов над лесной

землянкой очевидно не только мне, а лихих людей за последние годы

развелось немало. Сейчас хватает и господ дворян, выходящих на большую

дорогу — что уж говорить о простых мужиках, вроде обитателей утренней

деревни. И пусть, по большому счету, они не виноваты в том, что лишились

крова и имущества, но путнику, на котором они захотят выместить свои

несчастья, от этого не легче. Правда, тех, кто вздумает на меня напасть,

ждет крайне неприятный сюрприз. Но все равно, лишние проблемы мне ни к

чему.

Однако ничего подозрительного мои наблюдения не показали. Похоже,

что замок был мертв окончательно — не как труп, в котором еще копошатся

черви и жуки, а как начисто обглоданный скелет. Оно и логично, ибо

чего-чего, а большой дороги в этих краях не наблюдается. Может быть, я -

первый человек, появившийся на этом берегу с тех пор, как его покинули

солдаты победителя. Более не таясь, я выехал на открытое место и,

перебравшись через полузасыпанный ров, въехал во внутренний двор, уже

поросший травой. Конюшни и прочие службы были, конечно же, сожжены, так

что я просто стреножил своего жеребца и оставил его пастись, а сам

отправился осматривать руины.

Внутри замок производил еще более тягостное впечатление, чем

снаружи, ибо здесь дожди не могли смыть жирную копоть со стен и

потолков, и зеленая поросль не затягивала старые раны. В комнатах

громоздились останки сгоревшей мебели (кажется, в нескольких местах ею

пытались баррикадировать двери — без особого, очевидно, успеха), кое-где

на полу валялись истлевшие обрывки фамильных знамен и гобеленов. На всем

лежал густой слой пыли и грязи. Наклонившись, я поднял с пола оловянное

блюдо; чуть дальше валялся кубок, сплющенный солдатским сапогом. На

лестнице мне попался щит, разрубленный надвое — деревянный, окованный

железом лишь по периметру. Как видно, гарнизон замка не отличался

хорошим вооружением, да и сами хозяева явно не входили в число самых

богатых родов Империи. Я был готов и к другим находкам, ибо давно прошли

те времена, когда после боя всех павших предавали земле согласно обычаю,

не деля на победителей и побежденных. Теперь — хорошо, если выкопают

общую яму хотя бы для своих, а оставлять зверям и птицам мертвых солдат