— Так и должно быть. Но пойми меня, Маттео: мы вовсе не отрицаем твои чувства. Мы говорим лишь о действиях, из этих чувств вытекающих. Ничем не обузданное действие может быть разрушительным. И для тебя, и для других. Это ты в состоянии понять?
— Да, — буркнул я.
— Лучше сначала подумать хорошенько, а потом уж действовать, — добавил он. — Это и более внушительно, и более эффективно.
— Это могло бы стать девизом для Борджа, — пробормотал Грациано.
Фелипе сердито взглянул на него, и тот сразу осекся.
Я не расстался лишь с одним предметом своей старой одежды — с тем тонким ремешком с мешочком на нем, который носил под одеждой.
Он был совсем незаметен, особенно под той более тяжелой одеждой, что я носил теперь. Я уже решил, если меня спросят, объяснить, что это подарок. Особый подарок. И хотя этот небольшой и нетяжелый предмет, который я постоянно носил на поясе, был напоминанием о Сандино, я долго не вспоминал о нем. Ведь мы теперь находились южнее Болоньи, за много миль от Перелы, вне территории Сандино.
Помимо всего прочего, хозяин занимался и военным делом.
Поэтому расширялись и мои знания не только этикета, но боевого искусства. Так, я узнал, что есть одна точка, находящаяся на расстоянии ладони от ключицы, и она является самой уязвимой частью человеческого тела. Расположена она на шее, на длинной кровеносной артерии, абсолютно необходимой для жизни. Если эту артерию перерезать, то кровь хлынет и вытечет очень быстро.
— Если по этому месту, — он положил руку мне на шею, — провести ножом — острым ножом — или мечом, то смерть наступит через несколько мгновений. Вот почему я сменил солдатам нижнее обмундирование.
Он показал мне свой проект нашейной кольчуги, прикреплявшейся к шлему. Пока работавшие в замке кузнецы занимались изготовлением этих кольчуг, маэстро следил за упражнениями солдат и обсуждал тактику с бомбардирами-артиллеристами, состоявшими при пушках. Он хотел создать пушку невероятных размеров и проводил расчеты ее параметров и веса ядра. Для меня оставалось загадкой, как он мог любить природу и в то же время создавать орудия смерти. Но у него не было постоянного источника дохода. Он не был законным сыном и поэтому не мог рассчитывать на полноправное содержание со стороны отца. Все его существование, как и существование его слуг, зависело от покровительства других.
Иногда ему удавалось под каким-нибудь предлогом покинуть замок и поехать в деревню. Его очень заинтересовало мое знание растений. Он стремился узнать любую мелочь о мире, в котором мы живем. Он расспрашивал меня о бабушке и ее знании трав и записал все рецепты лекарственных отваров, которые я смог вспомнить. Но далеко не все бабушкины рецепты хранились в моей голове. Я уже говорил, что, когда она умерла, книжка с рецептами была зарыта вместе с другими ее вещами.