– Гера, почему мы с Ильей не подходим друг другу?
– Вы разные, – сказал он.
Я повернулась на бок, заглянула в его лицо и ничего не поняла. Он смотрел в сторону, а так я не умею читать глаза.
– Чем разные?
– Ты мечтаешь о другой жизни, он доволен этой.
– Тебе он не нравится?
– Он мажорный архар.
– Кто?!
– Мажорный архар! – громко сказал Гера.
Я потеряла голос. От смеха. И захохотала шепотом, как ненормальная, а Гера вслед за мной. Мы хохотали так, что сотрясалась кровать. Кровать ходила ходуном от смеха. Без нас! В нашем доме водились ненормальные, хохочущие кровати.
– Мажорный архар! – хохотала я.
– Мажорный архар! – хохотал Гера.
Мы просто катались от смеха. Визжали! Как ненормальные. Другого слова не подобрать.
Отсмеявшись, я вытерла слезы с соплями и прогундела:
– Я теперь не усну!
– Кляузница!
Гера взглянул на меня, и мы снова захохотали как ненормальные. Короче, металлические люди в нашу семейку не вписывались.
Я вернулась в свою комнату и легла спать. Мне приснился сон. Под серой, хмурой водой шел Илья. Совсем один. В огромном пространстве не было ни одного человека, кроме него. Совсем никого. Ни души. Я смотрела ему вслед, пока он не скрылся за моросящей пеленой холодного, зябкого одиночества. Я заплакала прямо во сне. У него не могло быть весны. В огромном хмуром пространстве весны не бывает. Никогда.
* * *
Я ела пирожные с взбитыми сливками в гостях у Ильи. И тайком изучала его. Точнее, изучала ямочки на щеках. Желвачные и улыбочные ямочки оказались разными. Они различались формой и местами расположения. Желвачные ямочки по форме напоминали наконечники стрел и вызывали отрицательные ассоциации. Я не хотела их вспоминать. Кому хочется стрелы, кроме самого стрелка?
За улыбочные ямочки отвечает улыбка. Если улыбка до ушей, улыбочные ямочки глубже, если улыбка еще только зарождается, ямочки мельче. Улыбочные ямочки имеют округлую форму с короткими лучиками. В зависимости от фазы улыбки короткие лучики то шире, то уже, то короче, то длиннее. Улыбочные ямочки вызывают положительные ассоциации. Всем хочется кружок с лучиками, похожий на солнышко. Мне тоже.
Но все зависит от хозяина кукольного театра, потому что ямочки – это куколки, которых мимические мышцы тянут за нитки. Точнее, за сухожилия. Другими словами, мне нужно было знать, Илья – это Карабас-Барабас или нет.
– Помню, ты обиделась, что я не кормлю тебя пирожными, – рассмеялся Илья, – поэтому приманил тебя на них.
Карабас-Барабас забыл, что я обиделась не на это. Или не хотел вспоминать. Ну и хорошо. Не будем.
– Получается, если бы не я, ты бы жил без пирожных всю жизнь.