Напор – полезное умение, города берет. Только по этой логике я, промоутер средней руки, каких в мире сотни, должен был бы писать знакомым в Гластонбери: так и быть, готов вас осчастливить сотрудничеством. Представляю себе ухмылку на лице получателя.
Должен же кто-то аккуратно снять с напористого артиста розовые очки. Поневоле приходится, по «Али-Бабе», констатировать: да, понимаешь, одному – кувшин, другому – дворец. Отвратительная процедура. Но вот артист идет в бой, отступать некуда, бармены – работы нет, в зале шаром покати – с интересом нас разглядывают.
– Скажи, пожалуйста, – спрашиваю, – ты правда думаешь, что на «Аквариуме» вчера было семьсот человек только потому, что мы афиши поклеили и день был – суббота? И журналисты, думаешь, пишут о том, что нам нужно, или о том все-таки, что им самим интересно?
Аргументация не работает. Артист со злости ударяет стаканом о барную стойку.
Мама, спасибо, что позволила мне бросить музыкальную школу. Тебе было бы стыдно видеть меня сейчас по другую сторону баррикад.
Самое обидное – группа-то хорошая.
***
Кирилл перезвонил, когда я в почте торговался с Дэвидом Брауном из-за новогодних перелетов Brazaville – практичный Браун смекнул, что с новогодним концертом напал в России на золотую жилу, и теперь пытается превратить перелеты из Барселоны в перелеты из Лос-Анджелеса. Торговля с соплеменниками – выматывающее предприятие.
Но Кирилл звонил уже раза четыре, постоянно в самый неподходящий момент, и просить перезвонить еще и в пятый я не мог. Понятия не имею, кто он такой. Говорит, что представляет в Москве группу Fleur – а вот это точно любопытно. Диск Flёur мне подсунула несколько лет назад путешественница Ксения. Высокие девичьи голоса чирикали про помешательство, суицид, расчлененку – с убийственной в прямом смысле нежностью. Выяснилось, что девушки из Одессы, девушек чуть ли не десять; я прорвался на московский концерт в прокуренном подвальном клубе: испуганные девушки с виолончелями, скрипками, нагромождением клавиш теснились на сцене друг к другу, директор взял мою визитку, обещал перезвонить и так и не ответил ни на одно письмо.
Теперь в эфире появился Кирилл, назвался груздем, мы забили дату, и я грешным делом поежился, представив, как в очередной раз бормочу Игорю: «Да соберут они, соберут», не находя для симпатичного артиста более убедительных аргументов. Игорь только рукой махнул
и расписание завизировал. Fleur купили двенадцать плацкартных билетов до Москвы.
Я почуял неладное, когда за неделю до концерта, без особой рекламы, в кассе осталось сто билетов. За три дня до концерта билеты кончились – и странный человек у кассы шептал мне: «Вы не понимаете, билеты нужны для замминистра экономики Украины. Всего два, можно не суперВИП. Убедительно вас прошу».