Это произошло на шестой неделе. В два часа ночи Эмилия проснулась и заплакала. Кэтрин оставила дочь в спальне, а сама вышла в гостиную. Колин мгновенно проснулся и сел на кровати, отбросив с лица волосы.
— Какие-нибудь проблемы?
— Я не знаю, что с ней — колики или еще что-то. Но я не хочу из-за этого будить твою мать.
Зевая, Колин встал и принялся натягивать джинсы.
— Почему? Она наверняка знает причину...
— Я лучше возьму ее на руки и похожу с ней по комнате.
— Я сам это сделаю.
Застегивая на ходу джинсы, он уже устремился было в спальню, когда почувствовал на себе взгляд Кэтрин, которая с восхищением смотрела на его обнаженную грудь. Теперь и он сам повнимательнее взглянул на нее. Распущенные по плечам волосы и небрежно запахнутый халат, из-под которого виднелась ночная сорочка — одна из тех, которую Кэтрин отдала его мать.
— А где та красная сорочка, которую я тебе купил?
— Она слишком нарядная и слишком... открытая. Мне нравится твой подарок, Колин, и я не хочу, чтобы Эмилия случайно ее описала.
Он пожал плечами и с трудом оторвал взгляд от молодой женщины, чувствуя очередной прилив неистового желания. Они вошли в спальню, Колин взял Эмилию и прислонил ее к своему плечу. Ложись в постель, — слегка охрипшим голосом скомандовал он Кэтрин, заметив, что она направляется к стулу. — А я о ней позабочусь.
Вернувшись в гостиную, он принялся расхаживать по комнате, укачивая и лаская Эмилию, когда та начинала кричать. Наконец девочка замолчала, словно прислушавшись к его словам. Но стоило ему опустить ее, как она беспокойно зашевелилась. Колин сел в кресло-качалку и принялся слегка раскачиваться. Вытянув ноги и откинув голову, он прикрыл глаза и незаметно для самого себя уснул с Эмилией на руках.
Проснулся он с первыми лучами солнца. Осторожно выбравшись из кресла и держа спящую девочку на руках, он понес ее в кроватку. Надин спала под грудой покрывал на раскладушке, а Кэтрин сидела на кровати — взлохмаченная, полусонная, в распахнутой сорочке, обнажавшей ее полную грудь. Колин протянул ей дочь, а сам поспешно вышел из спальни.
На следующий вечер, поужинав, они уселись вокруг камина. Наступил апрель, в воздухе запахло весной, однако по ночам по-прежнему было холодно. Отец Колина, которого они пригласили на ужин, играл с Эмилией, отчаянно размахивавшей крошечными кулачками. Когда она захныкала, он передал ее Надин.
— Теперь это твоя забота, мать.
— Я всегда мечтала об этом, — отозвалась мать Колина, любовно поглаживая девочку. — Знаешь, Уилл, сегодня мы вернемся домой вместе.
— Наконец-то я заслужил с твоей стороны хоть немного внимания, — добродушно заметил Уайтфитер, глядя, как его жена передает ребенка в руки Колина.