Не сказать, чтобы у Логинова с Николаевым были какие-то особо близкие отношения. Николаев пришел на флот недавно, до того они раньше друг друга не знали. Просто требовательный, строгий начальник и исполнительный подчиненный вполне устраивали друг друга, и этого было достаточно, чтобы между ними всегда тлела искорка человеческого тепла. Много ли для этого надо?
Логинов был искренне огорчен.
— Жалко Валерия Васильевича, хороший мужик был. Честный, принципиальный, работящий. И в конечном счете, добрый.
Шукарев хмыкнул:
— Ты это как, из приличия? О покойниках не принято говорить плохо?
— Нет, почему же, я искренне.
— А ты забыл, как он тебе в прошлом году нафитилял?
— Так это же за дело. Я виноват был. За что же тут обижаться?
— Ну-ну, всепрощенец. Обо мне так не сказал бы небось.
— Юрий Захарович…
— Ладно, стоп моторы. Давай поговорим о деле. На чем, я остановился? Ах да, значит, на выполнение задачи вам отводится трое суток. Капитана первого ранга Голубева, комбрига ОВР, ты знаешь — противник он серьезный. Командиры кораблей у него тоже ребята опытные. И погода противолодочникам благоприятствует: ночью ветер круто перейдет на зюйд-вест, скорость снизится до трех-пяти метров в секунду. Одним словом, утихнет. За десять дней шторм перемесил всю воду до дна, так что рассчитывать на жидкий грунт, под слоем которого вы сможете укрыться от их гидроакустиков, не приходится. Такая вот обстановочка. Хреновая. — Шукарев решительно хлопнул мясистой ладонью по столешнице, приняв окончательное решение. — Точно! Иду с тобой в море.
— А стоит ли? — спросил Логинов внешне как будто спокойно, незаинтересованно, а у самого от неожиданного поворота перехватило дыхание. На душе у него сразу стало сумрачно, тревожно. Он мгновенно представил гам и нервотрепку в центральном посту лодки, когда столкнутся там, а столкнутся они обязательно, Шукарев и Березин. — Нужно ли это, Юрий Захарович?
— Обязательно нужно, Коля. Обстановка будет сложная, а твой шалый старпом требует глаз да глаз! И ты ему в последнее время потакаешь. Не возражай! Все знаю! Себе шею свернете — черт с вами. Но ведь другие из-за вас пострадают.
Логинов понимал, что в море комбриг будет нещадно «пасти» Березина, одергивать на каждом шагу, и Березин может сорваться. И тогда… Что будет тогда, Логинов даже боялся представить. Надо было что-то предпринимать. Но что?
Зазвонил телефон. Шукарев снял трубку с рычагов, отработанным щеголеватым движением подбросил ее в воздух, перехватил так, чтобы удобнее было держать возле уха, и пробасил: