Антихриста

Я заметила ее в первый же день — такая улыбка! И сразу захотелось познакомиться.

Хоть я наверняка знала, что не получится. Подойти к ней — куда там! Я всегда дожидалась, чтобы другие подошли ко мне сами, а никто никогда не подходил.

Таким оказался мой университет: вместо того, чтобы окунуться в универсум, очутилась в одиночестве.

Прошла неделя, и однажды взгляд ее упал на меня.

Я подумала, что она тут же и отвернется. Но нет — она не отводила глаз и внимательно меня изучала. Взглянуть на нее в ответ я не решалась, у меня задрожали поджилки, и я замерла чуть дыша.

Мука не кончалась и стала наконец невыносимой. Тогда, впервые в жизни расхрабрившись, я посмотрела ей прямо в глаза — она помахала мне рукой и засмеялась.

А секунду спустя уже болтала о чем-то с ребятами.

На следующий день она подошла ко мне и поздоровалась.

Я вежливо ответила, но больше не произнесла ни слова. Стояла и проклинала свою застенчивость.

— На вид ты младше других, — сказала она.

— Так и есть. Мне месяц назад исполнилось шестнадцать.

— Ну и мне тоже. Только три месяца назад. Но по мне не скажешь, а?

— Да уж.

Ее уверенный вид перекрывал разницу в два-три года, которая отделяла нас обеих от однокурсников.

— Как тебя зовут? — спросила она.

— Бланш. А тебя?

— Христа.

Необычное имя. Я снова замешкалась. Она заметила мое удивление и пояснила:

— В Германии это имя не такое редкое.

— Ты немка?

— Нет. Я из восточных кантонов.[1]

— Но ты говоришь по-немецки?

— Конечно.

Я посмотрела на нее с восхищением.

— Ну пока, Бланш.

И не успела я ответить, как Христа сбежала по ступенькам к самым нижним рядам аудитории. Ее уже на все лады окликали из шумной стайки студентов. Христа, сияющая, подошла к ним.

«Здорово она вписалась», — подумала я.

Это слово имело для меня огромное значение. Я сама не вписывалась никуда и никогда, а те, кому это удавалось, вызывали у меня смешанное чувство презрения и зависти.

Я всегда была одна, что, в общем, вполне бы меня устраивало, будь это по моему собственному выбору. Но это было не так. И мне страшно хотелось «вписаться», хотя бы ради того, чтобы потом с удовольствием «выписаться».

Пределом моих мечтаний стало подружиться с Христой. Но само по себе желание иметь подругу казалось невыполнимым. А уж такую, как Христа, — да нет, нечего и надеяться.

В какой-то миг я задумалась о том, почему, собственно, я жаждала именно ее дружбы. Ясного ответа я не нашла: в этой девушке было что-то особенное, но точно определить, что именно, я бы не могла.

Но вот однажды, выходя из ворот университета, я вдруг услышала, что меня окликнули по имени.