Одним прекрасным утром на нашей кухне потек кран. Я сразу же поспешил к Штуку, единственному в округе слесарю, чтобы попросить его навестить наш кран непосредственно в его больничной палате. Однако дома оказалась только г-жа Штук, которая пообещала мне, что Штук будет у нас к середине дня.
Поскольку Штук не появился и за полдень, я снова отправился к нему. Дома была только г-жа Штук. Она сообщила мне, что сказала г-ну Штуку, что он должен к нам прийти, но г-н Штук не смог к нам прийти, поскольку должен был идти куда-то в другое место. Однако к началу вечера он к нам придет. Штук не пришел к началу вечера, равно, как и к его концу, и когда я сам пришел к нему, дома никого не оказалось. От соседей я узнал, что чета Штуков ушла в кино. Я воткнул в замочную скважину записку: "Г-н Штук, очень прошу зайти к нам завтра утром, поскольку кухонный кран требует ремонта".
Когда утром я проснулся и убедился, что Штук еще не пришел, я снова пошел к нему. Я поймал его уходящим из дома. Он подтвердил, что сейчас как раз хотел направиться ко мне, но поскольку мы так и так встретились, то не соглашусь ли я, чтобы он пришел ко мне в середине дня, поскольку он до того должен зайти к кому-то другому. Он придет в час, сказал он. Я спросил его, нельзя ли прийти в пол-второго, поскольку в час мне надо быть в одном месте вне дома. Нет, ответил он, к сожалению, у него очень мало времени, поэтому или в час, или вообще никогда.
Я прождал до трех, и поскольку он не пришел, сам направился к нему. Его не было дома. Его жена пообещала мне по его возвращении позаботиться, чтобы следующим утром или, самое позднее, в районе полудня он к нам пришел. Штук не пришел ни следующим утром, ни в полдень. Когда я пришел к нему, он восседал за обеденным столом и сказал, что он не смог прийти, поскольку было много работы, но сейчас она практически закончена, он только вот быстренько перекусит и будет у меня через час.
Я прождал до вечера. Штук ко мне не пришел. Поэтому я пошел к Штуку. На этот раз дома не было никого. Я уселся у порога и решил во что бы то ни стало его дождаться. Около полуночи появились г-н и г-жа Штук. Я спросил его, почему он заставляет меня понапрасну ожидать до позднего вечера. Потому что он буквально до сих пор был занят, ответил Штук. Но мне не следует, сказал Штук, так беспокоиться, завтра рано утром он точно придет, в половине седьмого. Я спросил его, не смог бы он прийти хотя бы в семь. Нет, сказал он, в половине седьмого или вообще никогда. В конце концов, мы сошлись на 6.45. В десять он все еще не пришел. Делать нечего, я опять пошел к нему. Его жена — самого Штука дома не было — пообещала вмешаться с целью моей поддержки. Когда я удалился, она догнала меня и поинтересовалась, кто я такой и чего, собственно, хотел. Я проинформировал ее, что у нас кран на кухне течет, и не мог бы г-н Штук его, в конце концов, прийти и отремонтировать. Если Штук пообещал, многозначительно сказал г-жа Штук, то он наверняка придет.
