Что делать? Что делать? Куда скрылся старик?
И она поехала к Борис Борисычу. Старый вор был, наверное, одним из тех, кто любил ее безо всяких условий, видов и претензий.
— Найдем твоего свекра — из-под земли достанем, — заулыбался Борис Борисыч (зубы у него были, несмотря на возраст, до которого воры обыкновенно не доживают, свои, и это не раз спасало его от голодной смерти, когда на этапах выдавали промерзлую насквозь буханку хлеба на пятерых и беззубый мог только лизать ее и нюхать); а улыбка у него была, как говорила мать Серафимовны, «неотразимой». Серафимовна подумала, что для кого-то эта неотразимая улыбка могла быть последним удовольствием в жизни. В молодости, говорят, он был красив, как ангел-качок (ангел смерти, думала Серафимовна), но теперь малость подсох, полысел, ушел в «прошляк», стал задумчивым. Время от времени его приглашали на «сходки», как человека рассудительного и знающего «закон». Впрочем, вор теперь стал портиться: попер беспредельщик, жмот и дурак-спортсмен, за которым стоит кукловод, кажущий свое мерзкое рыло по телевизору и клянущийся в любви к родине и «россиянам». Вот бы организовать отстрел кукловодов, захвативших банки, недра и телевидение. Такие дела хрен раскроешь: нет ни заказчиков, ни мотивов, ни корысти — есть только исполнитель, который для пользы дела не знает даже своих помощников.
— Фотку не надо, — сказал Борис Борисыч.
— Как вы его узнаете?
— Я его знаю. По Северу.
— Да вы чё! Он тоже от хозяина?
— Его могли бы посадить, как и всякого — не за хрен, — тогда насчет этого было как-то посвободнее. Летчиков у нас, на зоне, было как комара. В том числе известные товарищи. Был который сделал первый в мире штопор и вышел из него — Арцеулов. Может, слышала от свекра? Всегда любезен, спокоен, уважителен, к каждому прощелыге только по имени-отчеству. Мало того, был еще художником. Был Юра Гарнаев. Тоже звезду получил, но уже после отсидки. Потом погиб во Франции при тушении лесных пожаров. Этот через бабу пострадал в Японии, сразу после японской войны. Влюбился. Она — эмигрантка, дворянка. Вот и посадили Юру за любовь. Сидели Туполев и Королев — ба-альшие авторитеты в своем деле. Но этих я лично не знал. Был еще Василий Махоткин великой души человек. Вообще, я летчиков маленько любил — они, как воры, постоянно слышали над собой шепот звезд…
— Шепот звезд? Это как?
— А-а, это на фене, означает… Как бы сказать? Постоянное осознание опасности, присутствие смерти… Без этого шепота даже как-то скучно жить… Нет, не могу объяснить.