— Чхвимлиан, хоэ-э, Чхвимлиан, где ты, где?! — услышал я в это время голоса товарищей.
Они отрезвили меня. В тот же миг я почувствовал, как напряглась, натянулась веревка, обвивающая грудь. Кровь побежала быстрее по жилам, тепло разлилось по телу, оно устремилось ко мне по веревке — это было тепло сердец товарищей.
— Веревку!.. Перережьте веревку! — не знаю, насколько громко крикнул я.
Но хорошо помню, отчетливо помню, как, подобно грому, снизу раздались дружные голоса:
— Имваи си, наэ эче! Имваи си!..[24]Я не знаю, что произошло в ту минуту, но внезапно мне послышался далекий знакомый клич...
ОТАР ГИГИНЕЙШВИЛИ, РУКОВОДИТЕЛЬ ЭКСПЕДИЦИИ: КАК КРЕСТЬЯНИН, МОЛЯЩИЙ НЕБЕСА...
Тянь-Шань — не Кавказ, и не Альпы, и не Карпаты...
И пик Победы — не Джимарай и не какая-нибудь другая малая вершина Кавказа или Европы.
Все это прекрасно знали.
И экспедиция наша не похожа была на какую-нибудь студенческую экскурсию в древнюю крепость.
Вся группа, включая и вспомогателей, была тщательно укомплектована. Это были ведущие силы грузинского альпинизма.
О ком из участников можно было сказать, что он-де не подходит, не годится для Тянь-Шаня? Кого, которого из них можно было заменить другим — более сильным, более опытным?
Пусть выйдет любой и скажет: чем плохи Михо и Чхвимлиан Хергиани, Джумбер Медзмариашвили, Тэймураз Кухианидзе, Илико Габлиани? Я уже не говорю о Кирилле Кузьмине, который присоединился к нашей группе в базовом лагере на Чан-Торене и у которого был богатый опыт высотных восхождений. Правда, минувший год оказался для него несчастливым: на гребнях пика Победы Кузьмин потерял одиннадцать альпинистов. Но он не потерял страстного стремления к покорению вершин, стремления к победе.
Нет, не потерял, не утратил — он спешил к нам, охваченный жаждой мщения.
Все шло своим чередом. Большая экспедиция расправляла крылья, расправляла плечи, прокладывала путь через барханы и пески, через реки и горы. Разбивала лагеря. Набиралась сил и вновь продолжала путь: продвигалась, продвигалась к желанной цели — к подступам пика Победы.
Большая экспедиция жила своей жизнью. Она оставалась большой экспедицией, пока...
Большая экспедиция состояла из прекрасных мужей. Надежные, стойкие, сильные и настойчивые, выносливые и мужественные, самоотверженные и отважные...
Пусть скажет кто-нибудь: вот этот или тот не годился для Большой экспедиции — был другой, лучше него, и должен был пойти тот, другой. Никто не сможет этого сказать — сказать, положа руку на сердце.
А если кто и подумает, и скажет,— да боже мой! Легко говорить, когда арба уже перевернулась... Выдвигать различные соображения, предложения и готовые решения, когда все уже — post factum. Сказать заранее, предугадать, предположить — хорошо было бы! Если б знать, где споткнешься, и подушку можно бы подложить...