Будь Лондон живым существом, мы сказали бы, что к нему вернулись прежний оптимизм и уверенность в себе. В каком угодно культурном или социальном смысле он вновь сделался «столицей столиц». Мир течет к нему, и он опять стал юным городом. Такова его судьба. Resurgam: «Снова восстану». Слово было обнаружено на обломке камня, когда Рен начинал строительство нового собора Св. Павла; он поместил этот камень в центр своего детища.
Последней осенью XX века на площади Эксчейндж-сквер в Бродгейтском комплексе, расположившись на площадке для представлений, играл вест-индский эстрадный оркестр; рядом служащие Сити, прежде чем отправиться по домам, выпивали в пабе. Под громадной аркой Биржи мужчина и женщина танцевали под музыку оркестра. Чуть ниже беспрерывно журчала вода, стекая неглубоким каскадом; сбоку, склонясь, замерла статуя, называемая «бродгейтской Венерой». Ниже площади виднелись платформы станции Ливерпуль-стрит, у которых останавливались поезда, а за зданием Биржи на фоне неба ясно вырисовывался шпиль церкви Сент-Ленард-Шордич. Можно было только гадать, сколько разных времен, сколько ритмов сосуществует на этом малюсеньком участке. На железнодорожный ритм XIX века здесь накладывался ритм музыки, на непрекращающееся движение воды — движение танца. Среди этого оживления великая статуя склонившейся обнаженной выглядела почти сверхъестественно неподвижной, пребывая в покое, сходном с покоем церкви Сент-Ленард на отдалении. И еще были служащие со стаканами в руках — они в этот миг, как их предки, находились вне времени. Так что Бродгейт этим ранним вечером заключал в себе многие времена, которые незримо смешивались между собой наподобие воздушных струй.
В тот же вечер, пройдя оттуда шагов двести в восточном направлении, я попал на другую лондонскую площадку. Рядом со старым рынком Спитлфилдс археологи обнаружили место, где в Средние века стояла больница Сент-Мэри-Спитл. На этом крохотном участке были найдены: каменный римский саркофаг IV века с останками женщины; склеп и кладбище XIV века; галерея XV века, где городские начальники слушали так называемую «проповедь в Спитл»; остатки артиллерийского стрельбища XVI века; городские укрепления XVII века; жилые строения XVIII века; и, наконец, участок улицы XIX века. Со временем обнаружится и что-нибудь еще, хотя само время в таких местах отличается сгущенной и непрозрачной атмосферой. Слои разных столетий, спрессованные вместе, выявляют историческую плотность Лондона. При этом древний город и город нынешний в буквальном смысле соседствуют друг с другом; их нельзя вообразить по отдельности. Здесь — один из секретов лондонской силы.