— Что это даст? — мрачно возразил Мурад. — Прости, но мне впервые в жизни не нравится твой план. Пусть и через четверть часа, однако христиане все равно переберутся через каторгу и ударят нам в спину. К тому же мы сами отдадим им преимущество высоты. Лучше позволим гяурам атаковать нас с двух сторон, а сами организуем круговую оборону. Им придется лезть наверх, чтобы попасть на нашу орудийную палубу, и это уравновесит численное их превосходство. Для штурма крепости нужно вдвое больше воинов, чем у обороняющихся.
— Ты был бы прав, если бы не три обстоятельства. Во-первых, разница в высоте корпусов меньше человеческого роста, она не послужит серьезным препятствием атакующим. Во-вторых, кормовые надстройки галеонов высятся над нами, и оттуда гяуры будут обстреливать правоверных. В-третьих, и это самое главное, ты забыл о рабах. Испанцы проломят борта прямо со своих палуб, освободят гребцов — и врагов у нас станет не вдвое, вчетверо больше…
Мурад поник головой:
— Ты опять побил меня в споре, великий. Однако и твой план не предотвращает беду…
— Ты еще не знаешь моего замысла во всей полноте. Какая стихия — самый грозный враг моряка?
— Вода?
— Огонь! Когда второй галеон сцепится с нами, мы предадим его огню!
— О таком и думать немыслимо! Пламя очень быстро перекинется на каторгу.
— Это и требуется! Мы даже сами ее подожжем. Экипаж второго галеона не сумеет перебраться через пылающую галеру на помощь своим собратьям. Мы же захватим первый галеон, обрежем абордажные канаты, оттолкнемся от своего корабля и уплывем. Рабы сгорят живьем и не вмешаются в бой на стороне противника…
— А если пожар охватит и первый галеон?
— Маловероятно. Я выбрал для сожжения именно правый корабль из-за направления ветра: он будет сдувать пламя вправо. В самом худшем случае сгорят все три судна. Мы погибнем, отправив в ад всех врагов!
В порыве восторга Мурад опустился на колени и поцеловал край одежды Искандара.
— Повелевай мной!
— Пушки с правого борта набей порохом до предела, ядра не клади, натолкай побольше пыжей в дула и подтащи к самому краю палубы. Пушки левого борта заряди картечью. Пусть команда приготовит абордажные крюки; объясни им мой замысел, расскажи, что им предстоит сделать. Пришли сюда также десять левендов, вооруженных самопалами. Выполняй! Андроникос! Приведи Джумбо, Сафонку и Хуа! Селим! Пришли сюда кузнеца, и пусть он принесет цепи, в которые были закованы мои телохранители.
…Трое друзей стояли перед Искандаром, которого окружали Селим, Андроникос, вооруженные янычары и кузнец.
— У меня очень мало времени, — нетерпеливо произнес Искандар. — Пришла пора испытать вашу верность и преданность мне. Сейчас начнется бой с испанцами, в котором каторга погибнет. Я хочу, чтобы вы, испытанные воины, сражались за меня. Если победим, возвеличу вас. Коли захотите, останетесь в моей свите, будете богатыми и знатными. Если пожелаете вернуться в родные края, дам денег на дорогу, путевые грамоты, посажу на купеческие суда, идущие в ваши земли. При отказе помочь мне на вас снова наденут цепи, вы вернетесь на банки — и ни за что не уцелеете. Неизбежная смерть в рабстве или свобода, богатство, возвращение на родину. Выбирайте!