- Вон тот – внук моей сестры, - указал Наместник Города. – Верю – у него хорошие шансы. Как твое мнение, Петр’лай?
- Это который? – прищурился бизнесмен.
- Вон тот, с родинкой на правой ягодице.
- Серега, блин, скажи этому мэру, что мужики другим мужикам на задницы не пялятся! – возмутился Колобков. – Нашел тоже примету!
- Петр’лай, ты по-прежнему не хочешь сделать ставку? – настойчиво спросил Наместник.
- Серега, чего этот букмекер ко мне привязался? Чего я ему тут поставлю, если не знаю, кто есть кто? Я вот, скажем, выберу того кучерявого, который самый высокий, а у него дыхалка хреновая, и он тут, может, вообще самый паршивый марафонец! А вон тот мелкий, со шрамом через всю спину – вроде дохляк, а у него, может, резервы внутренние – может, он здесь местный Шумахер!
- Подожди меня здесь, Петр’лай, - не дослушал Наместник Города.
Опо’лай Мараха выбрался из ложи и торопливо куда-то убежал. Стражники помчались следом – ни в коему случае нельзя было забывать о дистанции в шесть шагов.
- Ну наконец-то этот жирный урод [цензура]... – с облегчением вздохнул Колобков. Наместник Города его почему-то ужасно раздражал.
- Петя! – возмущенно вскрикнула жена. – Тут же дети!
- А, извиняюсь. Виноградика хотите? – протянул кисточку бизнесмен. – Девушка, еще вина нашему столику принесите, будьте так галантерейны! Только нормального, неразбавленного!
Чертанов равнодушно перевел, и рабыня поспешила налить гостю Наместника еще вина. Но все равно разбавила – чисто по привычке. В ее голове абсолютно не укладывалось, что можно пить неразбавленное вино днем. Все равно как если бы гость попросил налить его не в килик, а в шлем – нельзя делать то, чего нельзя делать. А днем вино полагается разбавлять кипятком.
- Ну и гадость... – пробормотал Колобков, с отвращением глотая теплую бледно-вишневую жидкость.
- Прошу прощения! – окликнули его откуда-то снизу. – Ты – капитан большой белой лодки?
Все взгляды поползли вниз. Петр Иванович недоуменно моргнул и невольно протер глаза – там стоял какой-то тип. И он мог поклясться, что секунду назад его еще не было.
Странное, но довольно симпатичное существо, похожее на вставшего на задние лапки хомяка. Около семидесяти сантиметров ростом, с длинным пушистым хвостом, пышным мехом, крохотными ушками и крупными глазами, похожими на заячьи. Шерсть черная, блестящая, переходящая на животе в светло-коричневую, почти желтую. Одет в нечто вроде шотландского кильта с разрезом для хвоста и кургузый кафтанчик. Через плечо перевязь со множеством карманчиков – этакий «патронташ», а за спиной небольшой рюкзачок. На шее висит изящный фиал с высушенным цветком внутри.