— Я сама справлюсь, — сказала Рослин и, взяв парусину, бросила на него испепеляющий взгляд, если только вообще возможно говорить об этом, имея в виду Рослин.
Дуэйн посмотрел на нее тем же взглядом в ответ, ему стало интересно. Затем, повернувшись к ней спиной, он продолжал разматывать рулон парусины.
— На этом мы будем спать, — сказал он, не оглядываясь. — Возможно, она нам и дальше пригодится. Ну, как, справляетесь?
Она уже сняла его мокрый свитер и теперь пыталась завернуться в парусину, но она хорошо знала, что скорее, это было похоже на тогу, чем на величественный саронг.
— Прекрасно, — ответила Рослин, снимая брюки.
— Мне можно повернуться и взглянуть, как соблазнительно вы выглядите? — с сарказмом в голосе произнес Дуэйн.
— Что заставляет вас быть таким… таким невыносимым? Я не просила вас оставаться со мной и предпочла бы попробовать вскарабкаться наверх.
— По этому поводу у меня нет никаких сомнений. — Он лениво повернулся к ней, продолжая пристально на нее смотреть. В уголках рта застыла улыбка, смешанная с удивлением. — Киска, конечно, вас трудно назвать моделью Гогена, но заправьте свободный угол ткани в складку у бедра.
Вот так! Теперь вы вне опасности! Вам удобно?
— Как блохе, попавшей в пламя. Вероятно, вас это совсем не волнует — то, что мы сейчас здесь, но мне это совсем не нравится. Люди могут всякое подумать.
— Говоря люди, вы, конечно, имеете в виду Тристана?
— Теперь он показывал свое удивление, вскинув брови. — Дитя мое, он слишком хорошо меня знает, чтобы подумать, что я смогу вас хоть пальцем тронуть.
— Уверена, что Тристан знает ваш вкус, но женщины гораздо менее выдержаны.
— А теперь, вы, конечно же, имеете в виду Изабеллу?
Она кивнула в знак согласия, поддерживая переднюю часть своего облачения. Она ощущала неловкость и была уверена, что выглядела точно так же.
Дуэйн изучающе смотрел на Рослин, прищурив глаза.
Затем он вновь занялся устройством их постели. Переворачивая лодку набок, мышцы у него на спине напряглись. Он освобождал место для небольшого ялика. Затем он взял лампу, и на какое-то мгновение стало темно, потом с ее помощью он тщательно осмотрел внутреннюю поверхность лодки и, убедившись, что там не было пауков, уложил на дно парусину.
— Вполне удобное место для отдыха, — обратился он к Рослин. — Ты можешь разместиться в одном конце, а я — в другом. Хорошо?
— Да, господин Хантер. — Она уже почти сменила гнев на милость, ведь не могла же она не признать, что Дуэйн Хантер был изобретательным. Во всяком случае, лодка с подстилкой из парусины выглядела гораздо более привлекательно, чем голый пол.