В поисках бриллиантовой диадемы (Аверин) - страница 3

Я найду этого мальчишку и сделаю все, чтобы заполучить диадему. Клянусь, она будет моей, — вслух пообещал себе Никольский, закрыл журнал, увидел в глянцевой обложке свое отражение и улыбнулся себе как человек, сделавший радостное открытие.

Александр Венедиктович, это, конечно, не мое дело, но я все-таки спрошу: неужели вы только по одной фотографии в журнале собираетесь найти эту дурацкую диадему? — спросил Макс.

Я уверен, что найду ее, поэтому ты сейчас пойдешь и сдашь билеты. Это одно из моих правил.

Из каких правил? — не понял туповатый Макс.

Есть закон Ома, закон Ньютона, есть второй закон термодинамики, — терпеливо объяснил Александр Венедиктович. — Но кроме этих всем известных законов, существуют еще не сколько правил Никольского: я никогда, не начинаю игру, если не уверен, что выиграю, — это мое первое правило. Жду тебя в машине.

А второе какое? — спросил Макс.

Но Никольский уже не слышал его. Сильной и бодрой походкой знающего себе цену человека он направился через зал ожидания к выходу, по ступеням спустился на улицу, сел в свой Черный джип, который был припаркован на автостоянке, достал из кармана трубку сотового телефона и позвонил в редакцию, телефон которой был напечатан на последней странице журнала.

В красном полумраке просторной кладовки, стены которой были оклеены большими, маленькими и совсем крохотными фотографиями, среди штативов с развешанными фотоприборами и фотопленками, на ящике с фотобумагой сидел Вадик Ситников и, склонившись над белым листом с ускользающими бликами, наводил резкость винтом фотоувеличителя.

Достав чистый лист фотобумаги, он положил его под красный луч увеличителя, затем щелкнул, открыл, отсчитал, закрыл, вынул, бросил в наполненную раствором ванночку и стал наблюдать за погружающимся в проявитель листом, на котором начали проступать нити, полосы, пятна. Они медленно превращались в фотографию породистой лошади, несущейся по кругу цирковой арены.

Промыв отпечаток и положив его в ванночку с закрепителем, Вадик посмотрел на часы, потом на телефон и тяжело вздохнул — со вчерашнего дня ему еще никто не позвонил. Почти все его друзья на каникулы уехали из Москвы, и теперь не перед кем было похвастаться своим первым опубликованным в журнале фотоснимком.

Журнал поступил в продажу позавчера, а вчера Вадик попросил отца купить пятьдесят экземпляров этого журнала и очень расстроился, когда отец принес только десять. Но еще больше он расстроился, когда понял, что дарить журналы в общем-то некому, что у его подъезда не толпятся поклонники и никто не собирается клянчить у него автограф.