Франсуа еще чуть постоял, оскалив зубы от боли, после чего упал сначала на колени, потом на спину, поджав ноги и головой ударившись о землю. Каким бы грубым и циничным он ни был, но сущность человека всегда проявляется, когда он умирает. Его губы дрожали, а зубы стучали друг об друга. В этот момент с ним были Вивьен и Жаклин, он отправлялся к ним. Но с ним был еще и Вернер, который все-таки, находясь в страхе, лег на землю и медленно подполз к раненому другу.
— В-вернер, — чуть слышно простонал Франсуа, взяв немца за руку.
— Месье, Вы держитесь, молчите, и набирайтесь сил. Скоро они отступят, а мы останемся тут, притворившись мертвыми, и доползем до воронки.
— Лё… кие, — захлебываясь в крови, проговорил Франсуа.
— Что, месье, что у Вас?
— Л-л-лёгкие, Вернер, это к-конец. Ты, главное, береги себя, ты еще молод, и у тебя вся жизнь впереди. Не забывай наших бесед.
— Конечно, месье, я никогда не забуду, — отвечал Вернер.
— Вернер, запомни, нет ближе союзника, чем враг.
— Боже, месье, у Вас кровь изо рта, молчите, ничего не говорите.
— Мама, мама, мама… — уже легким шепотом проговаривал Франсуа, уходя куда-то в далекий край, откуда за миллионы лет еще никто не вернулся. Никто и никогда.
Последними его словами были имена его жены и дочери. После того как Франсуа умер, французская пехота стала отступать под гнетом немцев, и Вернер, собрав все силы, схватил винтовку и с криком побежал вперед, в атаку, держа в мыслях человека, который мог убить его в этой толпе, но стал для него самым близким.
Французы отступали к Биашу, и немецкая пехота, догоняя их, вклинилась во французские позиции. Французы уже были морально сломлены, и упорство немцев надломило их окончательно и бесповоротно. Французский батальон стал отступать, в панике бросая все свое оружие, они спасали только свои жизни — единственное, что у них осталось на этом свете. Отступавшие убегали по траншеям в крайний окоп, а из него — в дальнюю линию обороны, которая находилась в низине перед опорным пунктом. Вернер вбежал в Биаш одним из последних, и его переполнял адреналин, словно хотелось еще и еще. Городок предстал перед наступавшими разоренными руинами. Стены домов были единственным, что уцелело. Как таковой, обороны города не было. Позиции в городе защищал только один арьергард, прикрывавший отступление своих солдат. Но и прикрывающие тоже вскоре пустились в бегство.
Немецкая пехота заняла круговую оборону в ожидании контратаки. Выстрелы уже слышались не так часто, и можно было различить стрельбу отдельных солдат. Были слышны лишь стоны, всхлипывания и захлебывания в крови. Солдаты стали оглядываться, ожидая дальнейших приказаний, но майора Райнера нигде не было. Командование на себя взял его заместитель — капитан. Он приказал перенести французские пулеметы на обратную сторону городка, опасаясь, что французы предпримут попытки вернуть Биаш и занять окопы, окружающие городок. Неожиданно майора под руки привели на центральную улочку города, куда сносили большинство раненых. В одном из подвалов оборудовали госпиталь, и там было вполне безопасно для майора. Он получил легкое ранение в ногу и во время атаки остался лежать на нейтральной территории перед городком, но после того как его принесли, он организовал оборону, обеспечил связь с дивизией. Опорный пункт Биаш был взят. Но потери Райнера составляли больше половины, а оставшаяся часть была измотана окончательно. Произойди французская контратака, то она смела бы несколько десятков солдат майора обратно на их позиции. Райнер еще будет проигрывать, но это будет в будущем, а сейчас он победил, это была его маленькая, хотя и Пиррова, победа. Оставшаяся горстка героев — кто они? Те, кто останутся в живых, разбредутся через несколько лет по своим домам, а их имена никто и не вспомнит.