— Не очень тряси, хорошо?
Не дождалась ответа.
— Обиделся? Не обижайся... Я подремлю.
Она поднялась в салон. От кабины шофера ее отделяло толстое стекло, задернутое занавеской. Бланка облокотилась на спинку дивана, устало вытянула ноги. Как хорошо!..
Хосе сел в кабину рядом с бородачом. Приказал:
— Поехали!
Колеса зашуршали по каменистой тропе. Горы обступали ее с обеих сторон. Частоколом стояли по их гребням пальмы. На обломанных стволах мертвыми изваяниями сидели нахохлившиеся марабу. Бланка чувствовала, как тяжелеют веки. Сколько она уже без сна?.. Глаза слипались. Качка и шелест колес убаюкивали. Она расшнуровала, сбросила тяжелые ботинки, поудобнее пристроилась на сиденье и провалилась в сон...
Машина выехала с тропы в поселок. Промчалась мимо безмолвных, с редкими огнями домов. И вот уже — матово мерцающее полотно шоссе Виа-Бланка. Сияет луна. Справа, у самой дороги, искрится море с проступающими на его фоне силуэтами пальм.
Васкес достал сигару, откусил конец ее, с удовольствием раскурил. Оглянулся на стекло, отделяющее кабину от кузова. Нарушил молчание:
— С виду такая тихонькая и премиленькая, а? Но я тебе скажу по секрету... — Он доверительно придвинулся к бородачу. — Контра! Из самого гнезда! Радио, всякие там магнитофоны — для прикрытия. Мы за ней давно присматриваем!..
Мужчина молчал. Казалось, и не слушал. Впереди по шоссе замелькали красные огоньки. Бородач прибавил скорость. Хосе вцепился в его руку:
— Стой! Это же контрольный пост!
Водитель продолжал жать на акселератор.
— Стой ты! С ними не шути — стреляют без промаха!
Автобус притормозил. Подошел патруль. Бородач сунул руки в карманы.
— Свои! — бодро крикнул Хосе, доставая удостоверение. — От капитана Обрагона! — Он высунулся из кабины: — Да это ты, Рамон?
— А, Хосе! — узнал боец. — Давай проезжай!
Машина тронулась. Васкес крикнул:
— Желаю удачи! — И снова придвинулся к водителю: — Ждем важного гуся... — Он опять покосился на стекло салона. — С того берега... Тому, кто поймает, повышение обеспечено. На фото — так, ничего особенного. И ростом — с тебя, не выше.
Он включил фонарик, посветил в лицо водителю:
— На тебя, Родригес, похож. И родинка на щеке. Только без бороды.
— Убери фонарь, слепит, — впервые за всю дорогу нарушил молчание мужчина. — Чудесный ты парень.
— Ты тоже мне нравишься, — отозвался Хосе. — Надо нам встретиться в теплой обстановке.
— Может, и встретимся, — проговорил водитель.