Но Майлс Редмонд и леди Джорджина, разделявшая, как он выразился, его интересы, о чем-то мило беседовали, неспешно шагая рядом.
— О, мистер Редмонд! Как интересно! — воскликнула леди Джорджина.
Внезапно Синтия ощутила мучительную, до слабости в ногах, потребность узнать, каково это — чувствовать себя беспечной, счастливой и беззаботной, — женщиной, живущей без продуманного флирта, расчетливых поцелуев и неискреннего смеха.
Ей хотелось, чтобы за ней просто ухаживали. И чтобы ей не приходилось обольщать поклонников.
Но для этого надо было родиться в семье Редмондов или им подобных. Даже удивительно, как далеко она продвинулась, опираясь исключительно на собственные силы. Ей пришли на ум блохи… Эти крохотные создания способны были прыгать на поразительные расстояния, многократно превышающие их размеры. Вот и она всего лишь отдыхает между двумя прыжками.
Синтия нахмурилась.
Почему, скажите на милость, все ее метафоры включают насекомых?
Она расправила плечи, словно стряхивая с себя эти нелепые образы и мысли о мужчине, который их навеял.
Поскольку же она обещала себе быть благонравной и считала, что проделала сегодня неплохую работу, Синтия вознаградила себя, вообразив на мгновение отдаленное будущее, где она шла рядом с мужем по какому-то великолепному поместью. У обоих — седые волосы, а вокруг — зеленые лужайки, находящиеся в их собственности. И у ног их резвится спаниель по кличке Джорджина.
Что ж, у нее есть две недели, чтобы попытаться осуществить эту мечту.
— Впрочем, леди Джорджина хорошо играет на фортепиано, — заметил лорд Аргоси.
«Еще бы», — подумала Синтия. И тут же заявила:
— Она будет играть, а мы — танцевать.
Лорд Аргоси лениво потянулся, коснувшись рукой низко свисающей ветви дерева. Пышная листва зашуршала под его пальцами, как фунтовые банкноты.
Синтия подавила улыбку, так как догадалась: он проделал это, чтобы она могла восхититься его гибкой фигурой. А также потому, что его чувственные порывы взыграли в ее присутствии, а он не мог дать им волю. Пока.
Ах, этот язык флирта, такой тонкий и такой понятный!..
У Аргоси была ямочка на подбородке — черта, которую она находила неотразимой. Кроме того, у него типично английская квадратная челюсть, прямой нос, темные глаза — в них не было ничего необычного, но по крайней мере они не косили и не прятались за очками — и великолепные зубы. Он был безупречен во всех отношениях.
Столетиями красивые люди сочетались браком с красивыми людьми, чтобы произвести на свет лорда Аргоси.
— Вы хорошо танцуете, мисс Брайтли?
— Я очень хорошо танцую, — сообщила она.