Жара сводила с ума. Перед глазами плыло, от асфальта поднимались дрожащие испарения, городские шумы доносились как сквозь вату. Кондиционер не помогал. То есть в кабинете было прохладно, но я с ужасом представляла себе свои первые шаги по коридору нашей «Вороньей слободки».
Интересно, почему в сохнутовских брошюрках об Израиле не сообщалось ни слова о хамсинах? Там многословно описывались красоты и археологические памятники Святой Земли, словно новые репатрианты стремились в Израиль исключительно для того, чтобы полюбоваться развалинами иродова дворца, а о погоде была только одна фраза: «Климат в Израиле мягкий, средиземноморский, средняя температура воздуха 25 градусов Цельсия». Это как средняя температура по больнице — никакой полезной информации.
Для тех счастливчиков, которые не знают, что такое хамсин, он же шарав, он же суховей, расскажу: представьте себе, что вы получили приглашение посетить сауну. Прекрасно! Давно пора заняться здоровьем, потерять парочку килограммов и вообще, на следующий день небрежно бросить в курилке: «Вчера был в сауне. И скажу я вам — ощущения, словно заново родился. Тело так и поет!» Вы приходите в сауну, раздеваетесь в прохладном предбаннике, обматываетесь полотенцем. Услужливый банщик открывает вам дверь, вы, вздохнув полной грудью воздух, входите в сауну и… оказываетесь на улице. Гадкий проныра, не дождавшись от вас чаевых (а откуда их вытащить, не из-под полотенца же), вытолкнул вас, в чем есть, наружу. Но вдруг вы замечаете, что хотя по улице и едут автомобили, вдоль дороги высажены деревья, магазинчики торгуют всякой всячиной, воздух вокруг, как в сауне, раскаленный и обволакивающий. А на редких пешеходах, еле-еле бредущих по солнцепеку, надето не более, чем на вас.
И хотя в сауне можно оставаться не более четверти часа, иначе полный конец, хамсин продолжается и три, и четыре дня; а потом куда-то прячутся низкие серые облака, несущие парниковый эффект, начинает дуть легкий бриз с моря, а двухметровые пыльные кусты алоэ расцветают оранжевыми метелками. Уже не так часто слышатся вопли несущейся скорой — вот еще одного добил хамсин, и можно позволить себе надеть нечто более ценное, не боясь вымочить одежду в собственном соленом поту.
«Работать, Валерия, работать… Арбайтн!» — бормотала я, стуча по клавишам. На экране возникало: «На подателя сего я, юридическое лицо, возлагаю…», в голове крутилось «В сто сорок солнц закат пылал, в июль катилось лето, была жара, жара плыла — на даче было это».
Но в том-то и дело, что на дворе стоял не июль, а середина мая, а я не на даче, а в собственном кабинете на улице сиониста Соколова занимаюсь распечаткой нотариального документа. Черт бы побрал эту работу!
