Синеватое пламя погасло. Что это было – не понять, ну будто бы зарница, которая потом поплывёт-покатится по горам, родилась. Колёса бронетранспортёра закрутились вхолостую на камнях, словно бы машина угодила на наледь, Ефремков добавил ещё газа, и мотор загудел трубно, с надрывом и хрипом.
Голос у капитана сделался хриплым, подчинённые охрипли, теперь мотор целит туда же. Забивая моторный хрип, Терехов снова дал очередь – звук выстрелов был сильнее звука мотора. Как и вообще звук войны. Что может быть громче и хуже звуков войны?
Вовремя дал очередь Терехов. Из темени камней вытаяли люди, человек двенадцать – разом, словно бы в недобром сне, с автоматами. У двоих были гранатомёты. Терехов понял, что это группа прорыва, перед которой поставили простое задание: сломать глотку тем, кто сидит в бронетранспортёре, и ринуться вдогон колонне.
– Черта два, колонну вы не догоните! – выбил изо рта хрип капитан, снова приложился к пулемёту – сейчас было важно, кто кого опередит, он эту тёмную группу или она его, Терехову не страшны были автоматы – «калашниковы» китайского производства, даже если они будут прошивать броню, словно прелую фанеру – страшны были гранатомёты. – Не догоните! – прохрипел Терехов, просекая темень пулями. Душманы вновь нырнули вниз, куда-то под землю – растворились, будто их и не было. Так они могут растворяться только в кяризах – подземных колодцах, соединенных друг с другом ходами-норами. Но откуда здесь, в горах, кяризы? Действительно, нехороший сон. Ефремков с грохотом въехал в проём, резко затормозил и тут же перевёл рычаг скорости на задний ход. Бронетранспортёр застыл.
То, что увидел Терехов, поразило его. С гор, с крутых скосов, по ложбинам и каменным выбоинам скатывались люди, они текли, словно вода, буквально со всех сторон, их было так много, что Терехов, находясь в бронетранспортёре, невольно пригнулся – почувствовал, будто находится на открытом незащищённом месте. Теперь до конца стало понятно, что поджидало колонну в этом проёме. По документам все эти люди объединены двумя простыми словами: «крупное бандформирование».
С нескольких сторон по бронетранспортёру ударили из автоматов.
– Кучеренко, огонь! – Терехов закашлялся, ощутил, что боль, которую оставили вдавившиеся в тело монеты, не проходит а наоборот, становится сильнее, пот выедает глаза и ноздри, на щеках начала оседать соль. Дал очередь из пулемёта. Предупредил водителя. – Ты, Ефремков, слева смотри… Как бы те, что под землю заползли, не вылезли. – Снова дал очередь.
Такого количества душманов Терехову ещё не приходилось встречать. Да и не похожи они на тех отпетых средневековых бандитов, которых привыкли изображать журналисты: тёмен-де человек, привык на колье кишки наматывать, оружие у него зверское, старое – английские «буры». Давно такой душман канул в прошлое. Нынешних душманов готовят, как «коммандос» – «на выживание».