Палатки в каких-нибудь пятидесяти футах от нас выше по склону. Я безмолвно молюсь, чтобы регуляторы подумали, что мы убежали, и не тратили времени на поиски.
Ожидание мучительно. Голоса в лесу стихают. Должно быть, теперь регуляторы движутся медленно, выслеживая нас. Возможно, они вообще уже в лагере, пробираются между палатками — смертоносные безмолвные тени.
Пещерка слишком тесная, а темнота невыносима. Мне внезапно начинает казаться, что нас запихнули в гроб.
Алекс меняет позу и задевает тыльной стороной руки мою руку. У меня пересыхает в горле. Его дыхание чаще обычного. Я застываю, и оцепенение проходит, лишь когда Алекс убирает руку. Это наверняка случайность.
И снова мучительная тишина. Пайк бормочет:
— Дурь какая!
Алекс шикает на него.
— Сидеть здесь, как крысы в норе...
— Пайк, клянусь...
— Замолчите оба! — яростно шепчу я. Мы снова умолкаем. Через несколько секунд раздается чей-то крик. Алекс напрягается. Пайк снимает ружье с плеча, ткнув меня локтем в бок. Я прикусываю губу, чтобы не закричать.
— Они смотались.
Голос доносится сверху, из лагеря. Значит, они пришли. Наверное, обнаружив, что лагерь пуст, регуляторы решили, что можно больше не таиться. Интересно, что они планировали? Окружить нас и выкосить спящих?
— Сколько их там?
— А, черт! Ты был прав насчет тех выстрелов.
— Мертв?
— Да.
Раздается негромкий шорох, как будто кто-то пинает палатку.
— Смотри, как они тут живут. Сбившись в кучу. Валяясь в грязи. Животные.
— Осторожно. Тут все заражено.
Пока что я насчитала шесть голосов.
— Ну, тут и воняет. Я прямо чую их запах. Дерьмо.
— Дыши ртом.
— Ублюдки! — бормочет Пайк.
Я машинально шикаю на него, хотя и меня тоже охватывает гнев, наряду со страхом. Я ненавижу этих регуляторов. Я ненавижу их всех до единого за то, что они воображают, будто они лучше нас.
— Как ты думаешь, в какую сторону они подались?
— В какую бы ни подались, они не могли уйти далеко.
Семь разных голосов. Возможно, восемь. Трудно сказать. А нас тут около двух дюжин. Впрочем, как сказала Рэйвен, мы не знаем, какое у них оружие и не ждет ли их поблизости подкрепление.
— Ладно, давайте с этим завязывать. Крис?
— Понял.
У меня начинает сводить бедра судорогой. Я подаюсь назад, чтобы немного разгрузить ноги, прижавшись к Алексу.
Он не отодвигается. Снова его рука касается моей, и я не уверена, то ли это случайность, то ли попытка подбодрить меня. На мгновение — невзирая на все прочее — меня словно электрическим разрядом пробивает, и Пайк, регуляторы и холод исчезают. Остается лишь плечо Алекса, соприкасающееся с моим плечом, и его грудь, поднимающаяся и опускающаяся рядом с моей, и тепло его загрубевших пальцев.