Если ты заглянешь в глаза опасности, ты умрешь.
Ратник шествует на войну, потому что глуп и не ценит собственной жизни.
Наемник идет с усмешкой, помахивая мечом. Он будет резать слабых и беззащитных, а при малейшем риске сразу сбежит подальше от поля боя, бросив и командира, и раненых товарищей, и грязный, бесполезный обрывок знамени.
Жрец-фанатик отдаст свою жизнь за бога, с радостью и открытым сердцем, лишь потому, что в посмертии ждет райского воздаяния.
Никто из них не смотрит в глаза опасности.
И только со стороны они нам кажутся храбрыми.
— Все твои друзья разбежались! — прорычало чудовище. — Ты остался один.
— Одиночество — наша плата за то, чтобы повзрослеть, — сказал я.
Зала была огромна. Тот, кто вырыл ее в толще земли под городской площадью, очень хорошо постарался.
Я стоял на высокой груде обломков, медленно шепча защитные заклинания.
Мой астральный щит исполнялся небесной силой.
— Человек, — чуть слышно произнес морлихор.
Он провел чешуйчатой лапой по граниту плит.
В каменном полу от его когтей остались глубокие, рваные борозды.
— Я жил в Нижних тоннелях. Там, где ты не протянул бы и дня. Ты и впрямь веришь, что сможешь остаться жив?
— Вера — это все, что у нас есть, — отозвался я.
Там, где только что стояла Оксана, алым рубином сверкал полуторный меч.
Девушка оставила его для меня.
С другой стороны, в луже чернильной крови, лежало навершие инженерного молотка.
Чуть дальше и рукоять.
Я помнил, как Торвальд скрутил инструменту голову и привинтил ее с другой стороны. Значит, эти обломки еще можно починить.
Если будет время.
— Оставайся здесь, человек, — негромко произнес морлихор. — И просто смотри наверх. Кровь людей будет литься по улицам Малахита и оросит тебя, словно утренний дождь.
Мощным прыжком чудовище рванулось к провалу.
Пара секунд — и он уже будет на площади.
Я ждал.
С тихим, глухим рычанием монстр упал обратно.
— Сперва допрыгни, — сказал я.
Он обернулся, и все его четыре зрачка от ярости побелели, почти слившись со стекловидной жидкостью.
Прочная цепь невидимых заклинаний намертво связала нас вместе. Теперь ни один из нас не уйдет из обвалившейся залы, пока не убьет другого.
Или не умрет сам.
Чудовище медленно пошло на меня.
— Там, в Нижних тоннелях, я один загрыз шестерых зломыслов, а пауки…
Я знал, что морлихор прыгнет на середине фразы.
Так и случилось.
Его огромное тело, закованное в толстую чешую, внезапно сорвалось с места. Сложно было поверить, что этот гигант может так быстро двигаться.
Морлихор обрушился на меня, как падающая звезда.
Я уклонился и со всей силы врезал ему в висок.