Под куполом суспензорной защиты никогда не наступает темнота. Неяркий свет струится отовсюду. Днем он приобретает лазурный оттенок, ночью же становится зеленоватым, таинственным, слегка мерцающим.
Глеб Сергеевич Стужин подошел к окну.
Уже отгорел закат, угасли сполохи в толще силового поля, лишь со стороны строительных площадок и планетарного дока космической верфи, где проходил переоснащение крейсер "Тень Земли", то и дело прорывались зарницы.
Он долго смотрел на строящийся город, затем обернулся.
Рассудок привычно и непринужденно скользил по грани двух пространств: реального и цифрового. Доклады, отчеты поступали ежеминутно, поток информации, требующей его внимания, не иссякал с окончанием рабочего дня.
Большинство сообщений вызывали у Глеба Сергеевича спокойное, уверенное чувство полного контроля над ситуацией, хорошо и вовремя проделанной работы, но некоторые откровенно раздражали, вливали в душу яд сомнений, напоминая о зреющих, словно нарыв, противоречиях между жителями анклава и тиберианцами.
А ведь сегодня — особенный день.
Минуло ровно десять лет с момента, когда отгремел последний бой.
И как назло, утром, за завтраком, его сын — девятилетний Илья, в котором Глеб Сергеевич души не чаял, вдруг заявил, что мечтает стать тиберианцем!
Что за чушь?! Он же ребенок еще! И этот их учитель истории, тоже хорош — надо же додуматься — устроил детям экскурсию на боевой крейсер, будто нет ничего более важного и примечательного!
Он машинально взглянул на кибстек. Таймер, установленный десять лет назад, отсчитывал последние секунды уходящего дня.
0.00
Все. Теперь они уже не вернутся. Никогда.
А нервы все же сдали. Неконтролируемая вспышка воспоминаний рванула сознание в прошлое: он ощутил себя вжимающимся в простенок, подле исклеванного пулями оконного проема. Снаружи, под прикрытием радиоактивного пепельного тумана, перегруппировывались скелхи — биологические роботы, ударная сила цивилизации Омни. Искусственные бойцы, не знающие ни страха, ни милосердия.
В автомате — последние восемнадцать патронов. Нет ни будущего, ни надежды — ничего.
Это будет помниться до конца жизни, вновь и вновь возвращаться в ночных кошмарах.
Шипящий выкрик на улице. Серые тени, поднявшиеся в атаку. А в небе — волдыри багрянца, рвущие свинцовый полог облаков. Тогда он еще не знал, что это не очередная волна скелхов, а штурмовые носители с борта крейсера "Тень Земли".
"Тиберианцы", — слово каталось в мыслях, скрипело на зубах.
Они появились в последнюю минуту, ударили, словно длань Провидения. От них Стужин узнал, что Омни уничтожены. В тот день он выставил таймер на личном нанокомпе, зная: срок