Звонок как всегда прозвучал не вовремя, Анабель увлеклась и не успела закончить рассказ о жизни и творчестве Чарльза Диккенса. Это был ее любимый автор, и учительнице очень хотелось, чтобы ученики с интересом прочли «Приключения Оливера Твиста». Она предпочитала заинтересовывать, а не заставлять.
— Мисс Лоуэлл, а что дальше? — спросил ее бледный, всегда неопрятно одетый мальчишка, сидевший в первом ряду.
— Продолжение на следующем уроке, Уильям, — ответила Анабель.
Класс наполнился разочарованными возгласами.
— Это же почти черед неделю! — огорчился Уильям.
Ей нравился этот мальчик, судя по сочинениям, у него был литературный талант, и Анабель надеялась помочь ему развить этот дар. Но даже те, кто с трудом складывал слова в предложения, после ее уроков брали книгу и погружались в выдуманный мир.
— Вы как раз успеете прочитать первые три главы «Приключений Оливера Твиста». — Анабель улыбнулась. — Урок окончен, можете идти.
Дети неохотно принялись собирать учебники и тетради. Один за другим они потянулись из класса, обсуждая сегодняшний урок. И судя по фразам, долетавшим до учительницы, «Приключения Оливера Твиста» будут прочитаны от корки до корки к следующему занятию.
Да, Анабель имела право улыбаться, сегодня она хорошо поработала.
— Мисс Лоуэлл, могу я вас попросить кое о чем?
Уильям неуверенно переминался с ноги на ногу. Он уставился в пол, хотя обычно дерзко смотрел в глаза даже директору школы, когда его отчитывали за очередную провинность.
— Если ты не против, дойдем до учительской и там поговорим, — предложила Анабель.
У дверей кабинета уже толпились ученики. Уильям закусил губу, и Анабель сразу же стало понятно, что мальчик не хочет, чтобы их разговор слышал кто-то еще.
— Или выйдем во двор, я как раз хотела подышать свежим воздухом, — предложила она.
Лицо Уильяма посветлело, и он кивнул.
— Пойдемте.
Анабель направилась к выходу. Она знала, что Уильям из неблагополучной семьи. Его родители то и дело уходили в запой, оставляя мальчика на произвол судьбы, и в такие дни он становился еще запущеннее. Анабель часто недоумевала, почему искра таланта чаще встречается вот у таких заброшенных, никому не нужных детей. Наверное, трудности закаляют характер, заставляют быстрее взрослеть…
— Как твои дела, Уильям? — спросила Анабель.
— Спасибо, все хорошо, — ответил мальчик, и она сразу же поняла, что Уильям лжет.
Судя по его одежде и ввалившимся щекам, родители в очередной раз предпочли сыну бутылку дешевого виски. Спокойная, уравновешенная Анабель иногда самой себе казалась несокрушимой скалой терпения и безмятежности. А как иначе, если хочешь работать с детьми? Но когда она видела, как из-за взрослых страдают дети, терпению приходил конец. Уже не один раз Анабель порывалась доложить в службу социального надзора о поведении родителей Уильяма, но до сих пор что-то ее останавливало. Сразу после колледжа Анабель полгода проработала в сиротском приюте и хорошо знала, что дети любят своих родителей любыми. Она не встретила ни одного ребенка, который даже после побоев и ежедневных унижений сказал бы хоть одно плохое слово о своей матери. Да, родителей Уильяма уже давно можно было бы лишить родительских прав, но Анабель не была уверена, скажет ли мальчик ей за это спасибо.
