Я проснулся от странного внутреннего толчка, передернувшего меня, как Курильскую сопку во время очередного землетрясения. С испугом обозрев окрестности, я обнаружил себя в своем любимом кресле. Передо мной, поблескивая звездочками на пятнадцатидюймовом мониторе, видимо, тоже дремал Приятель. Он, в отличие от меня, просыпаться и не собирался. Я посчитал это хамством по отношению ко мне и нажал первую попавшуюся клавишу
на киборде.
Приятель тут же зажегся синим пламенем своего экрана, как бы выражая готовность приступить к работе.
«Не спать!» — вслух сказал я ему, хотя работать совершенно не собирался. Так, захотелось похулиганить «в легкую». Видимо, трехчасовое сидение за компьютером, которого я называю Приятелем, сморило меня окончательно, и я, не дождавшись окончания очередного сеанса блуждания моей РС-шки по интернетовским сетям, заснул, сидя в кресле. Приятель, выполнив свой долг, скачал информацию и по-своему задремал, погасив экран.
Я взял наполовину опустошенную пачку моих любимых «Sovereign», закурил, глубоко впустив в себя никотиновые струи, после чего с удовлетворением выпустил в давно небеленый потолок облако дыма. «Курить бросить, что ли?» — подумал ни с того ни с сего я и, слегка усмехнувшись свежести этой мысли, затянулся еще раз.
В конце концов я курю не такие уж вредные сигареты — согласно исследованиям наших специалистов, «Sovereign» содержит меньше смол и никотина, нежели…
Я подумал также, что немаловажным достоинством Приятеля является спокойное отношение к этой пагубной привычке. Можно сказать, что он относится к этому по-философски. А может быть, и никак не относится.
Я встал с кресла, поежился от преждевременно наступившей осенней прохлады, пошел на кухню поставить чайник. Уходя, я бросил мимолетный взгляд в правый угол Приятельского экрана — времени было 1.05. На кухне, зажгя конфорку под чайником, я тупо уставился в окно и стал смотреть на пустой, слабоосвещенный двор, единственным заслуживающим внимания объектом которого был серебристый БМВ моего соседа-гоблина. Ощущение нервной тоски и какого-то дискомфорта не покидало меня. Впрочем, с годами это ощущение у меня постоянно возникает с приходом первых осенних холодов. Я часто задумывался над его происхождением. Может быть, это навеяно тем, что, отметив свой день рождения 25 августа, я входил в осень постаревшим еще на один год. Может быть, оттого, что пять лет назад осенью в автокатастрофе глупо погиб мой старый товарищ Стас Козлов.
Та крутая программа-детектив, которая составляла значительную часть интеллекта моего Приятеля-компьютера, являлась нашим совместным с ним детищем, над которым мы работали несколько лет. Вскоре после этого я стал ловить себя на мысли, что стал называть компьютер Приятелем, как бы перенося наши отношения со Стасом на умную, но бездушную железяку. Ведь на самом деле в Приятеле осталась часть самого Стаса, его мысли, идеи…
