Следующим шел Денис Войтов. Дёня, темноволосый и горбоносый, был остер на язык как опасная бритва немецкой фирмы «Золинген». У его ВСС оптика была не родной — швейцарской. И берег он ее так, как не холят и лелеют молодых красивых жен мужья, старше их лет на тридцать. В пару к «винторезу» «Стечкин», в открытой кожаной кобуре, висевшей под левой мышкой. Хотя Денису туда и пулемет можно было пристроить, здоров как бык.
И Поликарпова и Войтова Глеб знал отлично: пару раз они в такие передряги попадали, что только чудо и спасало. Или сам Всевышний, если, конечно, он существует. Что очень сомнительно после того, что произошло несколько лет назад.
Третям шел тот самый Атас, Кирилл Лажев и, глядя на него, Глеб непроизвольно поморщился. Прорезиненный дождевик сидел на нем комом, расхлябанная походочка, а на левое плечо, стволом кверху, был накинут не самый подходящий к случаю восемьдесят первый ИЖ. Приклада нет даже откидного, вмещает всего пять патронов, и на перезарядку уйдет куча времени. Ладно бы «Сайга», «Вепрь», если уж под нормальное оружие руки не заточены, но не эта бандура, из которой даже толком прицелиться не получится, не рискуя остаться с переломанной челюстью.
Но и без Лажева не обойтись: через несколько дней, если все сложится благополучно, они окажутся в окрестностях Тимошкино, а это чудо — уроженец именно тех мест. На всем пути именно там самые опасные места и, если они преодолеют их, остаток пути покажется легкой прогулкой.
Еще и со зрением у Лажева проблемы. По-хорошему, ему бы очки, но только почему-то он их ненавидит. Так что поменяй этот огрызок даже на пулемет, толку не прибавится нисколько.
«Ты уж не облажайся, Лажев», — мысленно пожелал ему Глеб. Знал он, как тот не любит свою фамилию, именно из-за такого и не любит.
Следующей шла Полина Пронская. Высокая, отлично сложенная девушка, с красивым, улыбчивым лицом. Вот и сейчас она ему улыбнулась. Именно из-за Полины они и отправились в путь.
— Глеб, я очень на тебя надеюсь, — говорил ему Викентьев, — очень. Ты уж постарайся, чтобы с нее даже волосок не упал.
У Полины тоже должен был быть пистолет, без оружия никак.
«И дай бог, чтобы оно вообще тебе не пригодилось, — подумал Глеб. — Не знаю, чем ты уж так важна, но Петрович не предлагал, не требовал, не приказывал, нет, он именно просил, чтобы с Полиной ничего не случилось».
Глеб взглянул на идущего вслед за девушкой Эдуарда Молинова, ее спутника, и поморщился снова. Нет, не потому, что он был ему не приятен, причина была в другом. Не любил он при всех их достоинствах, булл-папов. А именно такое оружие тот и держал в руках: Тавор, или Тар-21, израильского производства под НАТОвский патрон 5,56.