— У меня украли ребенка, — жестко напомнила женщина, сдавливая окурок в пепельнице. — И если тебе понадобится убить, чтобы его вернуть, я хочу, чтобы ты убил. Если в какой-то момент ты решишь, что нужно убить еще, а моего взноса недостаточно, я продам вторую квартиру, продам все, что у меня есть, продамся в рабство, но заплачу тебе, и ты убьешь столько людей, сколько нужно для освобождения моего сына. — Она помолчала, после чего негромко спросила: — Нет желания осведомиться насчет моей совести?
Ответом стала улыбка.
— Без дополнительной платы, — спокойно произнес Палыч, которому очень понравилось услышанное. — Я верну тебе сына без дополнительной платы и убью столько людей, сколько понадобится. — Помолчал и веско добавил: — Даю слово.
— Пожалуйста, объясните суду, что вы имели в виду.
Падда скривился, проклиная в душе длинный язык тупого клиента, но тут же вскочил на ноги и попытался сгладить ситуацию:
— Ваша честь, обращаю ваше внимание, что данное высказывание стало следствием тяжелейшего эмоционального состояния, в котором мой клиент пребывает несколько последних недель, и…
— Ваш клиент только что заявил, что его преследование вызвано ненавистью, которую к нему испытывают окружающие, — мягко напомнил судья. — Заявление весьма жесткое, я бы даже назвал его вызывающим и содержащим признаки неуважения к суду. Потому я хочу, чтобы господин Раков конкретизировал обвинения.
— Ваша честь, я уверен, что мой клиент случайно использовал столь сильное определение…
— Нас ненавидят, — громко произнес Кирилл. — Я чувствую это каждой своей клеточкой.
Сейчас он не собирался внимать доводам рассудка, точнее, адвоката. Раков решил высказаться.
— За что вас ненавидят? — уточнил судья.
Присяжные навострили уши. Прокурор, за которого говорливый обвиняемый делал половину дела, довольно усмехнулся.
— Нас ненавидят за то, что мы другие. Не такие как все. Не из стада. И нам не могут этого простить, — громко заявил Кирилл. — Нас ненавидят за то, что мы свободны, что отвергаем ваши глупые ограничения и тупое понятие ответственности. За то, что каждый из нас живет так, как ему нравится. Мы свободны, мы — личности, мы живем для себя и наслаждаемся жизнью!
— Кто вас ненавидит?
— Вы все. Я читаю ненависть в ваших глазах. Злобу. Превосходство. Вы трахаете ваших тупых телок, они выдавливают из себя уродов, которых вы мечтаете превратить в свое подобие, не позволяя им прикоснуться к настоящей жизни. Вы смотрите на нас как фашисты только из-за того, что мы другие. Мы гордые. Мы — личности. Каждый из нас — личность. Я до сих пор с умилением вспоминаю то невероятное ощущение любви и сопричастности, которое охватило меня на слете «Человек будущего». Мы стояли на Олимпийском стадионе и пели «I will survive», мы были такими разными, такими непохожими, но мы были вместе. Сто тысяч независимых личностей, стоящих плечом к плечу. Полное единение, которое никогда не испытать вам — оболваненным членам тупого стада.