***
Как стыдно, невыносимо стыдно. Прошло уже несколько часов, а щёки, кажется, до сих пор горят.
«Нервы, — констатировал Эгиль, вглядываясь в меня пристальными совиными глазами, будто пытался препарировать вживую. — Это всё нервы…»
И вот лежу в постели, окружённая грелками, приятными ароматами, под окном собрали музыкантов, чтобы они услаждали мой слух успокоительными мелодиями, я заполнена отварами по горло, а покоя нет. Мне безумно стыдно. Даже если бы нервы не расшатались ранее, сейчас они бы точно сдали.
Сколько же проблем и волнений я доставила: Императору, лекарю, Сигвальду, слугам… Все так беспокоились за меня. А Император… сердцебиение опять страшно участилось: он ведь мне такое дело предлагал, а я… я… чуть в обморок не грохнулась. Конечно, он решил, что я слишком слаба для серьёзных поручений, и тысячи людей лишились возможности получить от меня помощь. Я их подвела, я…
Закрываю лицо руками: наверное, они все ошиблись, я никакая не принцесса, я просто девушка, самозванка. Император… как я могла перед ним так опозориться?
— Ты в порядке? — Сигвальд накрывает моё плечо тёплой мягкой рукой.
Не отрывая ладоней от лица, киваю.
Он садится рядом, под его весом перина прогибается.
— Я думал, возможность отдохнуть в одиночестве пойдёт тебе на пользу, но, вижу, ошибся. — Пальцы скользят по моей руке, мягко накрывают ладони. — Что тебя беспокоит?
Сотни вещей, но так трудно назвать хоть одну.
Стыдно.
— Мун…
Он мой муж, я должна ему доверять. Он моя опора и защита. Он вырос во дворце и может подсказать, как надо действовать. Сглотнув, с трудом убираю ладони от лица и сталкиваюсь с нежным взглядом зелёных глаз, похожих и не похожих на глаза Императора. Сердце пропускает удар.
— Я испугалась, — шепчу я. — И чувствую себя здесь неловко. Не могу привыкнуть к новому положению. Мне кажется, я не справлюсь с ролью принцессы.
— Маленькая моя. — Ласково улыбаясь, Сигвальд гладит меня по волосам. — Конечно справишься. От тебя не требуется ничего серьёзного, можешь наслаждаться жизнью, учиться… — ритм его поглаживаний замедляется, взгляд мутнеет, и голос слегка сипит: — Ты же принцесса, твои предки справлялись с этим, справишься и ты… в конце концов, тебе достаточно только улыбаться, чтобы тебя обожали и желали.
Его лицо вдруг оказывается совсем близко.
«Это мой муж, это мой муж, я должна», — твержу я, ощущая на приоткрытых губах его дыхание, его руку на плече, вдруг скользнувшую на грудь. Я охаю, и он заглушает мой выдох поцелуем.
«Это мой муж», — повторяю я, пропуская язык в рот.
Сжав грудь, он тут же тянет одеяло вниз. Пока язык изучает мой рот, пальцы скользят по скрытому сорочкой телу, освобождая меня от защиты одеяла.