Йен Пирс
Перст указующий
Пер. с англ. И.Гуровой и А.Комаринец
Англия, 1663 г.
Отравлен декан Оксфордского университета. За убийство осуждена
и повешена молоденькая служанка.
Что же случилось?..
Перед вами ЧЕТЫРЕ рукописи ЧЕТЫРЕХ свидетелей случившегося
врача, богослова, тайного агента разведки и антиквара. Четыре
версии случившегося. Четыре расследования.
Лабиринт шпионских и дипломатических интриг и отчаянных
человеческих страстей. Здесь каждый автор дополняет выводы других
и опровергает их. Кто прав? Один из четверых - или все ЧЕТВЕРО! А
может, и вовсе НИ ОДИН ИЗ ЧЕТВЕРЫХ?
ВОПРОС ПЕРВООЧЕРЕДНОСТИ
Есть идолы, которых мы именуем Идолами
Торжищ. Ибо Люди общаются через Беседу, и
ложное или ненадлежащее Злоупотребление
Словами странно подчиняет Понимание, ибо
Слова абсолютно владеют Пониманием и
ввергают все предметы в Хаос.
Фрэнсис Бэкон "Новый Органон"
Раздел II, Афоризм IV
Глава первая
Марко да Кола, благородный венецианец, почтительно вас приветствует. Я хочу рассказать о путешествии, которое совершил в Англию в 1663 году, о событиях, свидетелем которых был, и о людях, с которыми познакомился там, уповая, что люди любознательные найдут все это не лишенным интереса. Равно я намерен в своем повествовании разоблачить ложь и клевету тех, кого я прежде ошибочно числил среди моих друзей. Нет, я не стану писать длинного самооправдания или подробно рассказывать, как меня обманули и лишили славы, которая по праву должна быть моей. Мое повествование, мнится мне, будет говорить само за себя.
Многое я опущу, но лишь то, что никакого значения не имеет. Значительная часть моих путешествий по этой стране ни для кого, кроме меня, интереса не представляет, и не будет упоминаться на этих страницах. Точно так же многие из тех, с кем я знакомился, мало что значат. Тех же, кто позднее причинил мне много зла, я описываю такими, какими знал их тогда, и прошу читателей помнить, что в те дни я хотя и не был желторотым юнцом, но не был и искушен в путях света.
Если мой рассказ покажется простодушным и глуповатым, значит, вам остается прийти к заключению, что таким был и юноша тех давних лет. Я не возвращусь к своему портрету, чтобы наложить новые мазки и лакировку для сокрытия моих ошибок или слабости моего дара как художника. Я не стану выдвигать никаких обвинений или вступать в полемику, опровергая других; нет, я просто изложу происходившее в уверенности, что ничего более от меня не требуется.
Мой отец, Джованни да Кола, был купцом и в последние годы своей жизни занимался поставкой дорогих товаров в Англию, которая, хотя и была страной простых нравов, тем не менее, начинала оправляться от последствий революции. Он издалека прозорливо угадал, что по возвращении короля Карла II там вновь можно будет получать огромную прибыль без особого труда, и, опередив других, более робких купцов, открыл контору в Лондоне, чтобы обеспечивать англичан побогаче теми предметами роскоши, кои столько лет жестоко осуждались фанатичными пуританами. Дела его шли успешно - он имел в Лондоне надежного агента в лице Джованни ди Пьетро, а кроме того, подыскал компаньона, английского купца, с которым делил прибыль. Как-то он сказал мне, что сделка была честная: этот Джон Манстон был хитер и нечист на руку, но как никто знал вкусы англичан. И, что еще важнее, англичане издали закон, запрещавший доставку товаров в страну не на английских судах, а Манстон знал способ, как обойти этот запрет. И пока ди Пьетро следил за ведением счетных книг, мой отец считал, что может не опасаться обмана.
