женщин репродуктивной деятельностью. Однако в ней достаточно данных, чтобы продемонстрировать, что преследование ведьм (как и работорговля, и
«огораживания») было центральным аспектом накопления и формирования
современного пролетариата в Европе, а также в Новом свете.
«Калибан и ведьма» обращается к женской истории и феминистской
теории также и с другой стороны. Во-первых, эта работа подтверждает, что
переход к капитализму – дело феминистской теории. Переопределение
продуктивных и репродуктивных функций и отношений между мужчинами и
женщинами, которые мы находим в этом периоде, оба реализуемые с
максимумом насилия и государственного вмешательства, не оставляют
никаких сомнений относительно сконструированного характера половых
ролей в капиталистическом обществе. Анализ, который я предлагаю, также
позволяет нам преодолеть противопоставление тендера и класса. Если правда, что в капиталистическом обществе половая идентичность становится
носителем конкретных функций, то гендер не следует считать чисто
культурной реальностью, но следует рассматривать как необходимое условие
классовых отношений. С этой точки зрения дебаты о необходимости
отказаться от понятия «женщина» как категории анализа и определять
феминизм в терминах противоположностей, имевшие место среди
постмодернистских феминисток, были ошибочными. Перефразируя сказанное
ранее: если «женственность» была сконструирована в капиталистическом
обществе как рабочая функция, маскирующая производство рабочей силы
биологической судьбой, то женская история является классовой историей, а
16
вопрос, который должен быть задан, звучит так: преодолевал ли кто-нибудь
половое разделение труда, который произвел эту особую концепцию? Если
ответ отрицательный, (как и должно быть, когда мы рассматриваем
организацию репродуктивного труда), тогда «женщина» является законной
категорией анализа, и деятельность, связанная с «воспроизводством», остается
важнейшим основанием борьбы женщин, каким оно было для феминистского
движения 70-х годов, которое тем самым связано с историей ведьм.
Еще один вопрос, рассмотренный в «Калибане и ведьме» вытекает из
противопоставления перспектив, предложенных феминистским и фукианским
анализами тела в приложении их к пониманию истории капиталистического
развития. С самого зарождения женского движения феминистские активистки