. Религию, по его мнению, следует рассматривать «как широкую сферу человеческой деятельности, мышления, чувствования, связанную с отношением человека к миру сверхъестественного и сумму порождённых этим отношением объективированных явлений культуры, к числу которых относятся, прежде всего, правила ритуального поведения и культовые предметы. Следовательно, лишь некоторая часть явлений религии является частью культуры. Так сам процесс молитвы — яркое явление религии. Но как процесс — это факт религиозной жизни, а явлением культуры, в данном случае, является текст молитвы и правила её произнесения»
[31]. Мы не будем здесь вслед за А.В. Карповым углубляться в проблему соотношения религии и культуры, ибо, если вспомнить о гигантском количестве определений последней, этот вопрос может вылиться в отдельное большое исследование. Для наших целей подойдёт более простое определение религии. В частности нам импонирует формулировка известного польского историка Г. Ловмянского: «религия берёт начало из веры человека в существование сверхъестественного мира, а также из его убеждённости в возможности поддержания с ним контактов, полезных для людей, и состоит в организации этих контактов и использовании их для человеческих целей. Определение состоит из трёх частей: 1) теоретическая убеждённость человека в существовании сверхъестественного мира, 2) теоретическая убеждённость человека в возможности полезного для него контакта между сверхъестественным и естественным миром, 3) фактическое установление человеком связи со сверхъестественным миром, находящее выражение в организации культа и соответствующих интеллектуальных и эмоциональных реакциях»
[32][33]. Ни одна из этих черт не является исключительным признаком религии, но в совокупности они составляют то, что обычно считается ею. Как нам представляется, в этом определении верно и чётко отражена суть явления. Конечно, оно тоже может быть подвергнуто критике, но поскольку в работе необходимо от чего-то отталкиваться, примем это определение в качестве рабочего, либо, что тоже выход, повторим следующий изящный приём — «условимся называть религией любой обособленный набор верований, символов, ритуалов, доктрин, институтов и обрядовых практик, позволяющих носителям данной традиции утверждать, сохранять и прославлять свои, наполненный смыслом, мир».
С одной стороны, понятие «мифология» определить проще, нежели религия. Если этимология слова «религия» не вполне ясна[34], то происхождение слова «мифология» более прозрачно: μιѲος по-древнегречески «слово», «рассказ», «сказание», «предание». Мифология же — собрание мифов, т. е. преданий, но преданий не исторических, а фантастических, в которые современный человек уже не верит (иногда мифы определяют как сказания о богах, но это узкая трактовка, мифы могут повествовать и о людях, и о животных, и о прочих предметах или событиях). Но это обманчивая простота — мифологию часто смешивают с религией, говоря, что любая религия оперирует мифами, а любая мифология религиозна. Посмотрим, так ли это, для чего проанализируем понимание мифа в отечественной науке, обратившись для этого к трудам наиболее авторитетных учёных, писавших на эту тему в разные годы. Сразу оговоримся, что в наиболее общем виде под мифологией мы будем понимать то, что называлось так первоначально — т. е. свод древнегреческих (и близких к ним по типу) мифов. Это необходимо сделать потому, что слово «миф» очень часто используется в самых различных значениях — например, часто можно встретить словосочетания «современный миф», «политический миф», «коммунистический миф», «научный миф» и т. д. Однако все эти явления находятся далеко в стороне от предмета нашего рассмотрения. То, что за своеобразный «эталон» мифа принимаются его древнегреческие образцы, объясняется их широкой известностью и богатством материала, а, кроме того, и устоявшейся традицией, ведь обыкновение сопоставлять славянские мифологические образы с древнегреческими было характерно и для древнерусских книжников, и для ранних исследователей славянского язычества.