Острова, затерянные во льдах (Орлов) - страница 35
Поморы издавна занимались промыслом белух. Об этом упоминается в новгородских летописях XI века. В давние времена добывали белух и американские индейцы. Известна была охота на белух и эскимосам Гренландии, жителям Баффиновой Земли. В наше время в некоторых районах земного шара огромные некогда стада белух начали заметно редеть.
Чтобы не допустить их исчезновения, ученые вынуждены были заблаговременно заняться изучением биологии белух, но сделать это оказалось не так-то легко. Белуха — зверь кочевой, подвижный, а места ее обитания порой просто недоступны для людей. В конце книги сообщалось, что неоценимую помощь ученым оказали при изучении жизни белого дельфина многие полярники, охотники-промысловики, которые откликнулись на просьбу ученых поделиться своими наблюдениями за жизнью белух. Во все пункты побережья Арктики были разосланы специальные анкеты, и мне подумалось, что, должно быть, такое письмо-анкету и получил тогда старый плотник. Но чего-то он, видимо, не понял. Я не сомневался, что, объясни ему кто-либо, для чего это нужно, он бы, конечно же, рассказал все, что знал о белухах, как в общем-то рассказал все-таки мне. И тогда у меня появилась мысль написать обо всем самому и послать письмо ученым, как если бы его отправил сам старик. Так я и сделал.
В начале полярного дня
И вновь над мысом Челюскин забрезжила на востоке заря. Подошло время полярного утра. В ожидании восхода солнца в курилке опять пошли разговоры на летние гемы. Кто-то торопил время, чтобы отправиться на материк отдыхать, соскучившись по цвету и запаху зеленой травы. Кто-то мечтал, чтобы поскорее белуха пригнала к берегу сайку. Кому-то не терпелось дождаться лета, чтобы отправиться на птичьи базары, кому-то просто хотелось, чтобы кончились холода. Гидролог готовился уезжать в пролив делать станцию. Собирался в пролив и я. Только на этот раз один, без гидролога, каюра и их собак.
Полярной ночью, когда кромешная тьма, мороз и бушевавшие неделями пурги заставили нас опять надолго укрыться за стенами домов и рабочих помещений, я не раз вспоминал о встречах с тюленями у лунок и не мог отделаться от ощущения, что закончились они тогда не так, как мне ожидалось и хотелось. Вспоминая снова и снова, как появлялись из воды, не выказывая страха перед людьми, морские звери, я думал, что их вполне можно было бы приручить, как я вначале и представлял себе, слушая рассказы гидролога. Но вышло-то все иначе. Думалось, что и портрет тюленя можно было бы сделать куда интереснее того, который все-таки напечатали в журнале.