.
В Москве о смерти Серко узнали в сентябре того же года по приезде запорожских послов, полковника Щербины и бывшего писаря Быховца. В тайном расспросе писарь Быховец[892] о последних годах жизни Серко сказал следующее:
«Когда Серко был кошевым, то от него никакого добра великому государю не было; а говорить ему явно никто о том не смел, потому что все его, или вследстие попущения Божия, или вследствие хитрости какой, чрезмерно боялись, и что он было задумает, то и сделает, а если б кто не захотел его слушаться, того тотчас бы убили, потому что в кругу у нас всякому вольность, и если бы на кого Серко что-нибудь затеял, то без всякого розыска тут же и смерть тому была. Серко не хотел добра великому государю, во-первых, за то, что был в ссылке в Сибири; во-вторых, за гетмана, от которого Сирку, его жене и детям теснота и обида великая была и который отнял у Запорожья маетности и промыслы и не присылал запасов. Были к Сирку посылки от польского короля, чтоб он ему служил, и кошевой начал думать, как бы в Украине сделать кровопролитие. Прослышав об этом намерении, король прислал к нему из Белой Церкви попа; Серко через этого попа обнадежился, послал к королю сына своего и с ним сотню казаков, отзываясь с верною службою и с таким замыслом, чтоб король навел хана с ордою на слободские украинские города, а свои войска послал по Задесенью; Серко же в это время под королевским знаменем пойдет также к слободским городам, и когда малороссийские жители увидят на себя такую тесноту, а про Сирка услышат, что он служит королю, то начнут бунт, убьют гетмана, а Сирка провозгласят гетманом, обнадеживаясь на то, что он через польского короля от турок и татар даст им покой. Сила Божия не допустила этого намерения до совершения, мы с судьею Яковом Константиновым поработали тут Богу и послужили верно великому государю, до злого намерения Сирка не допустили, не дали ему с Крымом договориться, чтоб быть под обороною турецкого султана. С этих пор Серко пришел в отчаяние, что не мог исполнить своего намерения, и начал хворать; заболел у него левый бок, отчего стал чрезмерно худ. Во время болезни войском не занимался, а постоянно жил в пасеке своей, которая от Сечи в десяти верстах в днепровых заливах со всякими крепостями. Войско стало негодовать, но он говорил казакам: «Слушайтесь меня, я человек старый и воинский, знаю, что в какое время делать, и так вы добрых молодцов растеряли, что без моего совета посылали их в степь». Король присылал к нему волоха, именем Апостольца, который всякими тайными разговорами приводил его к исполнению вышеобъявленных злых дел; мы с судьею узнали об этом от Апостольца, который начал нам говорить, чтоб мы слушались старого воина Сирка, что нам прикажет, исполняли бы. Мы спрашивали у Сирка, зачем приехал Апостолец, но он нам не объявил, только вычитал свои и войсковые обиды. Незадолго перед смертью Серко велел себе сделать гроб и в нем ложился, говорил, что прежнего здоровья себе не чает, и августа 1 дня умер в своей пасеке скоропостижно»