— Могу ли я закончить свою работу? — бросает Джош в спину шерифу. — Я о наборе добровольцев, сэр.
Шериф оборачивается в дверях. Будь у Дрекстона вместо глаз револьверные дула, Джош уже превратился бы в решето.
— Заканчивай, — цедит Дрекстон сквозь зубы. — И побыстрее!
Когда шериф скрывается в конторе, Джош возвращается к столу, где его с невозмутимым видом ждёт клерк. Цепляет на место звезду, застёгивает пояс с револьверами.
— Так как насчёт меня, сэр?
— Ты принят, Освальд. Мистер Даутфайр, включите МакИнтайра-младшего в список добровольцев.
— Спасибо, сэр!
— Не за что, парень. К полудню быть здесь верхом и при оружии.
— Есть, сэр!
— Следующий…
* * *
— Какого чёрта, приятель?! — беззвучно шепчет, нет, кричит Джош.
Тахтон молчит.
— Зачем ты его убил?!
Тахтон молчит.
— Я не хотел его убивать!
Тахтон молчит.
— Я бы и сам справился…
Тахтон молчит.
— Я не просил тебя о помощи! Как ты мог?! Влез в моё тело без разрешения… Без разрешения, чёрт тебя дери! Я тебе что, банк, куда ты вламываешься с винчестером?!
Джошуа Редман буравит взглядом своего ангела-хранителя. Очередной кандидат в добровольцы принимает это на свой счёт, кашляет, умолкает, не закончив фразу. Кандидату страшно. После того, что случилось с Большим Майком, кому угодно будет страшно.
Тахтон молчит.
3
Рут Шиммер по прозвищу Шеф
Дома у доктора Беннинга её ждёт труп.
Помимо трупа и доктора, как обычно пьяного в стельку, Рут ждёт мужчина в костюме из серой шерсти и три мелких китайца. Все лица поворачиваются к мисс Шиммер, когда она входит — кроме лица трупа, разумеется.
— Кеннет Ходжес, — представляется серый. — Здешний коронёр[19].
Китайцы что-то щебечут.
— Коронёр, — с невыразимым презрением возглашает доктор Беннинг. — А ну иди сюда, вскрой мне покойничка!
Как и ожидалось, приглашение пропадает втуне. Судя по виду Ходжеса, он с минуты на минуту собирается упасть в обморок. Но, возможно, он всегда так выглядит.
— Коронёр! — доктор всё не может угомониться. — Коновал!
От него разит дешёвым виски.
— Знаю я твои заключения! «Скончался от револьверной раны. Каким образом, не известно, потому что никто не стрелял». И за каждое такое, прости Господи, освидетельствование тебе, бездельнику, платят от девяти до тридцати восьми долларов! Куда катится эта страна?!
Китайцы согласно чирикают.
— Плати мне город столько, сколько тебе, я бы всех вскрыл, выпотрошил и зашил серебряной иголкой! Всех и каждого! Вдоль и поперёк!
Коронёр скупо улыбается:
— Вот поэтому платят не вам, а мне. Боятся, что вскроете.
У доктора Беннинга Рут остановилась, следуя рекомендациям покойного дяди Тома. Когда Томас Эллиот Шиммер ездил один, он, посещая Элмер-Крик, всегда останавливался у Беннинга — в той комнате, где доктор держал лежачих пациентов, выхаживая их при помощи постельного режима, душеспасительных бесед и самогона. Дяде Тому, несмотря на медвежье дядино здоровье, эта метода тоже подходила как нельзя лучше. Постой у Беннинга обходился дешевле всего, а спиртное стоило сущие пустяки, особенно та дрянь, которую Беннинг предпочитал самым дорогим сортам «Pepper Distillery».