Требовалось иное: серость и неброскость.
Свиридов подошел к зеркалу и внимательно рассмотрел себя. Полковник Платонов всегда сетовал на то, что природа наделила самого лучшего из его «музыкантов» яркой сценической внешностью. Что, по мнению шефа «Капеллы» (кстати, который и сам был видным мужчиной), было для работника спецслужб существенным недостатком.
Показателен один пример: когда в восемьдесят шестом году курсанты «Капеллы» проходили восьмимесячный курс актерского мастерства, который вел, кстати, народный артист СССР, сотрудничающий со спецслужбами, Стрелец получил о себе самый лестный отзыв и полушутливое предложение переходить в театр этого деятеля культуры в случае, если его, Свиридова, выгонят из «Капеллы».
Разумеется, Свиридов отказался в такой же полушутливой-полусерьезной форме.
Владимир решил про себя тогда, что единственный храм культуры, куда он может попасть после отчисления из спецгруппы, – это церковь, где его будут отпевать.
Впрочем, как выяснилось позже, отчисленные курсанты не могли рассчитывать даже на это. Уставной посмертный минимум: погребальная урна для пепла – и все. Никаких тебе культурных программ с отпеванием, торжественными похоронами и поминками.
Владимир решил проблему внешности очень просто. Он решил сыграть мужчину средних лет, спокойного, обеспеченного и ничем не выделяющегося из ряда лиц своего – так называемого среднего – сословия. Какого-нибудь менеджера коммерческой фирмы, не очень крупного бизнесмена или серьезного программиста в банке.
Свиридов почему-то полагал, что программисты должны быть наделены чувством азарта – быть может, полагал так потому, что двое его знакомых «компьютерных гениев» разорились на игре в рулетку. Один потом застрелился, а второго посадили за попытку взлома компьютерной сети одного из крупных банков.
Владимир надел парик с великолепной по достоверности лысиной, искусно загримировал лицо под почтенного представительного мужчину средних лет. В глаза вставил линзы, меняющие и скрадывающие, оптически притупляющие их выразительный блеск. Вынув кисточки, начал наносить грим.
Затем, покончив с лицом, надел строгий вечерний костюм. На палец надел обручальное кольцо. Потом внимательно посмотрел в зеркало, откуда его меланхолично разглядывал пятидесятилетний солидный бизнесмен. Так. Работа исполнена очень прилично. Еще немножко теней под глазами и сдержанности в походке – и все.
Обозрев содеянное, Владимир остался доволен тотальным изменением своей неподобающе видной и яркой для киллера внешности.
В казино он пришел к одиннадцати. Заплатил за вход невозмутимому верзиле, окинувшему его коротким пристальным взглядом, и прошел в зал. Насколько он мог судить, Виноградова еще не было.