Окружной прокурор вызвал следующего свидетеля - бармена из "Фламинго", где Харли покупал сигареты. Бармен заявил, что во время представлений всегда приглядывает за входной дверью: большинство ограблений баров совершается, когда там выступают артисты варьете, и никто не следит за кассой. По словам бармена, он не видел Харли Пирса. Услышав это, довольный окружной прокурор передал свидетеля мне.
- В котором часу начинается представление? - спросил я.
- Без десяти минут полночь, сэр.
- Много ли напитков вы подаете в это время?
- Нет, сэр, почти все посетители смотрят представление.
- И вы внимательно наблюдаете за входной дверью? Коль скоро вы не заняты обслуживанием посетителей.
- Протестую, - подал голос окружной прокурор.
- Протест отклонен, - отрезал судья.
- Вообще-то я тоже смотрю представление, - сказал бармен. - Так, одним глазком. Все больше на дверь поглядываю. Львиная доля всех грабежей...
- Следите ли вы за автоматом с сигаретами?
- По правде говоря, нет, сэр.
- Значит, кто угодно мог войти, купить сигареты и удалиться, пока вы наблюдаете представление?
- Ну...
- А меня вы видели в тот вечер у стойки бара?
Свидетель захлопал глазами.
- Вас, сэр?
- Да, меня. Я был с блондинкой в норковой шубке и пил "том коллинз", когда началось представление. Вы меня заметили?
- Не помню, сэр.
- Я был там! Вы видели меня?
- Протестую! - гаркнул окружной прокурор. - Защита пытается...
- Вы меня видели?
- Рядом с блондинкой, сэр?
- Да. Так видели, или не видели?
- Ну... может, и была какая-то блондинка. Если вы говорите, что стояли рядом с ней, стало быть... Я, конечно, не помню, но...
- Значит, вы видели меня?
- Не припоминаю, сэр...
- А между тем, меня там не было! Но если вы не помните этого, как вы можете помнить, заходил ли за сигаретами мистер Пирс? Тем паче, что вы, по вашему собственному признанию, смотрели представление.
- Я...
- Вопросов больше нет, - отчеканил я.
И услышал в зале суда тихий гомон. Я неплохо провел этот раунд и сумел пробить брешь в бастионах обвинения. Теперь присяжные призадумаются. Если прокурор может ошибиться однажды, почему бы ему не дать маху ещё раз? Почему Харли не мог одолжить девушке свою зажигалку и забыть взять её обратно? Почему его рассказ не может оказаться чистой правдой? В конце концов, прямых улик у окружного прокурора нет, только косвенные.
На это я и упирал в своей заключительной речи. Расписал Харли как добропорядочного гражданина, хорошего мужа и отца, человека, который целый год нанимал одну и ту же няньку, который пошел с женой в кино, а потом отвез няньку домой, высадил её и уехал. И тогда кто-то напал на девушку. Кто-то, но не Харли. Не человек, сидящий сейчас перед присяжными. Не человек, который вполне мог оказаться братом или супругом кого-нибудь из них.