От его сиятельства слегка пахнет виски. Произнося свою краткую речь, он снимает фрак и жилет.
С тревогой понимая, что мой наниматель вот-вот разденется передо мной, я нашариваю туфли на полу возле кровати.
— Я поговорил с Бишопом начистоту, миссис Марсден. Надеюсь, вы передумаете увольняться. Желаю вам счастья и спокойной ночи!
Собаки зевают и потягиваются и решают проводить меня в спальню. Там они устраиваются на простынях и оставляют мне немножко места у края кровати. Они очень большие и беспокойные компаньоны (им снится погоня, и они часто скребут лапами одеяло), но в целом с ними уютно и спокойно, и в эту ночь — редкое дело! — мне не снятся кошмары о том, как я убила Джейка Словена.
* * *
На следующее утро мы с Гарри Бишопом стоим на парадном крыльце дома и провожаем экипаж семьи Шад. Я немножко завидую им: они едут на море, а мне предстоит возвращение в Лондон, где летом вонь становится нестерпимой. Вещи мои собраны, и я намереваюсь пешком дойти до перекрестка в деревне, а там сесть на дилижанс.
— Миссис Марсден?
Гарри стоит передо мной, протирая очки, и загораживает мне путь в дом.
— Да, мистер Бишоп?
К моему величайшему изумлению, он встает на одно колено и водружает очки обратно на нос.
— Мадам, станьте моей женой.
— Что?! Ох, Гарри, вставайте же, вы выглядите нелепо.
— Я думал, это делается так, — говорит он, но встает.
— Вы же на самом деле не хотите на мне жениться.
— Нет, хочу, конечно. Лорд Шад сказал, я должен это сделать, и уверяю вас…
— Лорд Шад не имеет к этому никакого отношения. Почему вы ничего мне не сказали? Зачем позволили думать, что это лорд Шад подарил мне шаль, что он имеет на меня какие-то виды?
Гарри чешет затылок.
— Я считал, вы знаете, что это подарок от меня. Кто еще мог вам подарить эту шаль? И меня удивляет, что вы могли так плохо подумать про лорда Шада.
— Он мужчина. Я невысокого мнения о вашем брате.
— Лорд Шад посоветовал мне жениться на вас, мэм. В конце концов, с вашим скандальным прошлым вы не можете рассчитывать на более уважаемую партию.
— Да как вы смеете?! — Я даю ему пощечину.
Гарри отступает на шаг. Он выглядит шокированным и уязвленным, и я вижу, что мой отказ задел не только его тщеславие.
— Прошу прощения. — Он достает из кармана кожаный мешочек. — По крайней мере, пожалуйста, возьмите это.
Я выбиваю мешочек у него из рук, и гинеи со звоном рассыпаются по ступеням, сверкая на солнце.
— Сэр, вы не могли придумать ничего более оскорбительного?
— Это от его сиятельства. Когда кто-то из слуг уходит, ему делают подарок — таков обычай.
— Ах, ну да.