— Эй, парень, ты не в суде, ты на войне, и нужно к этому привыкнуть. С таким настроем ты здесь подохнешь завтра же с голоду. Давай снимем его рюкзак, пока окоченение не наступило.
Через некоторое время они вдвоем перевернули мертвого немца и сняли с него портфель, после чего оставили его лежать в том самом положении, в котором он умер.
— Нам повезет, если мы тут пробудем всего ночь, а иначе, через некоторое время, твой друг и остальные начнут гнить и вонять, — снова цинично сказал француз.
Вернер смотрел на него и не находил слов, чтобы сказать что-то. Он просто никогда не был в такой ситуации и даже не мог представить себе, как ведут себя люди в такой обстановке. Его психика не могла переварить все это.
— Как мы отсюда будем выбираться? — спросил он с небольшой дрожью в голосе.
— Я предлагаю два варианта. Когда будет немецкая атака, я притворяюсь мертвым, а ты вливаешься в свою толпу и атакуешь с ними, а дальше бог тебе в помощь. После чего во время атаки французов я сделаю то же самое. Или наоборот, в зависимости от того, чья атака будет первой, — быстро и чуть задыхаясь сказал Франсуа, заряжая винтовку. — Или второй вариант, — шмыгая носом, добавил он, — когда будет перемирие, чтобы убрать трупы, и обе стороны выйдут из окопов, стрельбы не будет, и мы сможем встать и разойтись, каждый в свою сторону. Посмотрим, какой из этих вариантов произойдет быстрее.
Запыхавшийся голос француза пугал Вернера; глаза его погрустнели, и он опустил их к коленям, осознавая всю ситуацию, в которую он попал впервые в жизни. Он совершенно не знал, что ему делать, и эта безысходность проникала в каждую клеточку его тела…
Еще полгода назад Вернер Гольц был обычным студентом университета в Йене, маленьком городишке, который нашел свое пристанище на реке Заала в Германии. Он жил с отцом и матерью в тесной квартире на окраине города. Мать его была преподавателем в Йенском университете имени Фридриха Шиллера, где и учился сам Вернер. Отец был кондитером в местной кондитерской лавке. Он уволился из полиции по прошествии долгой службы для осуществления своей мечты — открытия собственного магазина с различными сладостями и выпечкой. Много лет назад, когда отец Вернера еще был ребенком, у семьи Гольцов была собственная кондитерская лавка на соседней улице, она принадлежала дедушке Вернера — Рольфу, принося неплохой доход. Но в 1885 году лавка сгорела при невыясненных обстоятельствах. По улицам города поползли слухи, что это дело рук конкурентов, но они не оправдались. Отец Вернера, Гельмут вернулся к делу своего отца. Только проблема все-таки оставалась — Гельмут мечтал иметь собственную кондитерскую, а не работать в чужой, — как он говорил, «на чужого дядю». Его утешало только одно: он получал моральное удовлетворение от выпекания тортов и пирожных, как дома, так и на работе. На сегодняшний день жизнь не радовала их роскошью. Они были обычной семьей, но, безусловно, как и всем остальным, Гольцам тоже хотелось жить в достатке.