— Ужасно калорийная пища, — хрустя чипсами, пробурчала Лиза. — Но я всю неделю сидела на диете, так что могу себе позволить!
— Да ладно тебе оправдываться! Хочется — ешь. Вкусно же! Скажи лучше, почему ты поссорилась с этим… как его?
— Тони? Терпеть не могу, когда от парня пахнет, как от клумбы.
Как ни муторно было на душе у Кати, она улыбнулась:
— А ты предпочитаешь запах пота?
— Уж лучше пота. А не старой косметички.
— Ну ты скажешь!
— Я знаю, что говорю. Сколько у меня ни было парней, все как один выливали на себя по флакону туалетной воды! Невезуха!
Что верно, то верно. Парней у Лизы было предостаточно. Они липли к ней словно мухи на мед. Но можно ли назвать это невезухой? Впрочем, Катя не завидовала Лизе, хотя у нее никогда не было столько поклонников.
Не завидовала она и Мери, которая вообще обошлась без ухаживаний, а взяла да и выскочила замуж, чем поразила всех.
Именно после ее девичника-то и вышла вся эта ужасная история! Как теперь из нее выпутаться, Катя не представляла. Вот бы посоветовал кто! Но стоит ли посвящать Лизу в детали кошмара, что устроил ей Тимоти? Катя мрачно жевала чипсы.
Лиза хлебнула мартини и замолчала, в который раз восхитившись этой Катиной способностью — независимо от окружающей обстановки глубоко погружаться в размышления.
Размышлять — это, наверное, клево! Она, Лиза, этого не умела. Все, что приходило ей на ум, тут же соскакивало у нее с языка, не задерживаясь в голове ни на секунду. А вот Катя могла думать долго, часами, и Лиза очень уважала ее за это.
— Ты считаешь меня глупой? — вдруг спросила она Катю.
— Вовсе нет!
— Тогда простушкой! Угадала? Ну как же, и не мотай головой, считаешь — аппетитной такой хрюшечкой-простушечкой, за которой парни ухлестывают словно… повара! Дураки! Они не понимают, что никто-то мне не нужен. Кроме одного-единственного. Да! Шеф-повара из французского ресторана, где хрюшек поливают исключительным майонезом…
— Что ты городишь! Какой еще майонез? И какая из тебя хрюшечка?
— А, не обращай внимания, это я так. А если серьезно, то мне и правда хочется быть другой… Такой, как ты, — целеустремленной, независимой, смелой…
— Брось. Какая там целеустремленность! Если бы ты знала, в каком дерьме я сейчас оказалась! По уши.
Лиза с удивлением посмотрела на подругу:
— Ни за что не поверю, чтобы ты могла вляпаться во что-то такое…
Катя помрачнела еще больше. Не удержалась! Теперь придется говорить все. А, была не была. Может, это и к лучшему…
— Помнишь наш девичник? — помолчав, спросила она.
Лиза кивнула. Еще бы, такое не запомнить!
